Владимир Добряков - Две строки до востребования

Письму Милены из прекрасной страны Болгарии Леночка не просто была рада, она была счастлива. Несколько раз за день перечитывала его и с любопытством вглядывалась в лицо Милены на присланной фотокарточке. И у девочки из Болгарии были косы. А глаза черные, большие и чуть удивленно раскрыты, словно и она с интересом рассматривает Лену.

Конечно, надо послать им снимок бабы-яги, а Милене — несколько фотокарточек киноартистов и свою фотографию. И письмо напишет. Обязательно! Леночка и сейчас написала бы ей письмо по новому адресу (ведь Милена ждет ответа, ее-то письмо пришло уже неделю назад), но отправлять письмо без снимка бабы-яги и других фотографий Леночка не хотела.

Сосновая баба-яга Лидии Ивановне очень понравилась. Поставила ее на сервант.

— Это мы с Гриней нашли! Я увидела, а он топориком — раз, раз! Мы подружились с ним. Знаешь, мама, какой он хороший! Только в последний день не повезло ему. Какая-то пчела в щеку укусила. Даже губа немножко посинела и распухла. Ночью она ужалила его. А Костя не поверил. «Ночью, — говорит, — пчелы, не жалятся. Потому что весь день мед собирают и ночью должны отдыхать». А Гриня сказал: «Откуда я знаю, кто укусил. Может, и не пчела. Может, вылез какой-нибудь жук из Симкиной коробки и накинулся на меня во сне».

— Ну и приключений действительно у вас! — удивилась Лидия Ивановна и спросила: — А губа у него сильно распухла? Не надо ли врачу показать?

— А что, — забеспокоилась санитарка Леночка, — это заражение крови?

— Ну, не думаю. Но все же странно. Вдруг клещ какой-то…

— Мама, я тогда сбегаю к нему, — сказала Леночка. — Посмотрю, как сейчас его щека.

Но бежать к дому Грини и подниматься на лифте ей не пришлось. Всех своих товарищей по недавнему походу она увидела в беседке. Там же сидели, еще трое мальчишек и с интересом слушали удивительные рассказы путешественников.

Леночка подошла и села рядом с Гринькой. Тому, наверное, сделалось чуточку неудобно, что она не где-то села, а именно возле него, и с веселой грубоватостью сказал, потянув ее за косичку:

— А это наш боевой санитар! Кому руку или ногу оторвет — к ней бегите!

Все засмеялись и с уважением посмотрели на Леночку.

Она посидела, послушала и, хотя губы у Грини были не такие страшные, как утром, все же потянула его за рукав и шепнула, что хочет что-то сказать.

— Идем. — Он посмотрел на ребят и с комическим видом развел руками. — Извините, надо посекретничать!

Они пошли по дорожке. Друзья. Щупленькая девочка с бантиками и вчерашний гроза дворовых мальчишек — Гринька Швырев.

— Если это клещ тебя укусил, то надо идти в больницу. Это очень опасно.

— Какая больница! Уже и не чувствую ничего. — В доказательство того, что не врет, Гринька похлопал себя по щеке. — Завтра и следа не останется.

— Ой, — обрадовалась Леночка, — совсем не болит?.. Гриня, а я письмо получила из Болгарии. Девочка Милена прислала.

— Из самой Болгарии?! — Гринька так изумился, будто получить письмо из другой страны — невероятное событие. — Это куда ты писала?

— Месяц ответа не было. Потому что адрес у них сменился. И фамилия даже теперь у них совсем другая. А все равно нашли. Это же почта! Ее мама Млада и Милена и сейчас собирают снимки всякие интересные. Я обязательно пошлю им в Болгарию снимок нашей с тобой бабы-яги. Эта страшила так маме понравилась! На сервант поставила как украшение. А еще свою фотографию пошлю. Милена свою прислала. Такая девочка хорошая. Черноглазая. Я тебе покажу…

Все, что собиралась сказать, Леночка сказала.

— Я побегу, ладно? Приходи к нам. Письмо покажу и карточку. Милена тебе тоже понравится.

Вечером, придя домой, Гринька поужинал с матерью и включил телевизор. Валентина, сидя перед зеркалом, расчесывала свои густые медно-красные волосы. Передача была не очень интересная, и Гринька стал смотреть на мать. Красивая она. Такие волосы, а зачем-то парик купила…

Валентина, скосив на сына зеленые глаза, спросила, улыбаясь:

— Чего смотришь? Соскучился по мне в своем походе?

— Валя, — сказал Гринька, — давай сфотографируемся вместе? Чтобы рядом сидели. Ни одной такой фотографии у нас нет.

— Это можно, — охотно отозвалась мать. — Розка у нас — заявление в загс подали — сфотографировалась со своим. Так вышли ладно. Шесть карточек — три рубля. Все расходы.

— Деньги у меня есть, — сказал Гринька. — Вот губа заживет, и пойдем. Ты прическу красивую сделай. Ну, оденешься… как там получше.

— Это уж я соображу, — засмеялась Валентина. — Не волнуйся! В полном виде предстану!