Эльвира Смелик - Нарисуй ее тень

– И что? – Костя по-прежнему не видел особой опасности в каких-то представителях опеки. – Ну, придут. Ну, спросят, как живете. Ответите, что все у вас хорошо.

Женька мотнула головой, словно хотела отогнать мучавшую ее мысль, но та крепко засела, просто так не отмахнешься.

– Кость, я боюсь, что они Илью заберут. В приют. Или в детский дом. Я-то уже взрослая. Меня не получится. А Илья маленький. Его могут.

Костя даже не сразу понял, о чем Женька говорит.

– Какой детский дом? Вы же не сироты. У вас мама есть. Просто сейчас она в больнице лежит.

– Вот они и заберут, пока мама в больнице. Понимаешь? – Женька опять неосознанно взяла со стола тарелку, заметила это и поставила на место, почти бросила. Тарелка жалобно брякнула. – Дети ведь не должны одни жить. Даже недолго. А я пока несовершеннолетняя. Не могу за Илью отвечать. А потом… вдруг скажут, что мама плохо за своими детьми присматривает. Или не способна… по состоянию здоровья. И совсем Илью заберут. Они же все могут. Сейчас же такое случается.

– Жень! Жень, ну ты уж загнула! – получилось не слишком уверенно, хотя Костя и старался.

Ведь действительно столько раз по телику показывали, как всякие органы опеки у нормальных родителей детей отбирают. Из-за надуманной ерунды. А на тех, кто на самом деле в беде, внимания не обращают. Женька права, такое случается.

Она стояла, совсем понурая, смотрела в пол.

Костя придвинулся ближе.

– Да как они Илью заберут? Вашу маму ведь скоро выпишут.

Скоро, да. Но не прямо же завтра.

Женька не реагировала на успокаивающие слова. Не верила им.

Как ее убедить? Доказать, что она не одна. Что вместе они справятся. Что-нибудь обязательно придумают.

Костя хотел взять ее за руку. Хотя бы пожать дружески, чтобы она сильнее прочувствовала его присутствие.

– И чего они вдруг вами заинтересовались? – бросил он в пространство, никому конкретно не адресуя вопрос, да и ответа особо не ожидая. Но он внезапно пришел сам.

А если не случайно заинтересовались? Если опеку кто-то намеренно заинтересовал? Вроде бы – кому это надо? Кому?

Даже в сознании не выговорить. Не хочется. Язык не поворачивается, разум не верит. Хотя и вертится ужасное предположение, пританцовывает со злорадной усмешкой.

Костя так и не посмел взять Женьку за руку. Зато решительно произнес:

– Жень! Ты не переживай. Я знаю, что делать. Только мне позвонить надо. Из дома.

Все по-честному объяснять придется. Поэтому не надо, чтобы Женька слышала.

– Вот поверь. Все нормально будет. Я тебе обещаю.

Женя посмотрела со смесью надежды и сомнения.

– Главное, вы домой сегодня никого не пускайте. А завтра пусть Илюха в школу не идет. И ты в колледж. Тогда они вас не достанут. А я все сделаю как надо. Поверь.

А что еще Женьке оставалось?

Существуют такие задачи, которые даже лучшие друзья не помогут решить. Заданные не у школьной доски, а самой жизнью. Но если у тебя есть нормальные родственники…

– Бабуль, привет! – воодушевленно выдохнул Костя в телефонную трубку.

– О-о-о! – театрально протянула бабушка. – Любимый внучок объявился. Не иначе что-то понадобилось.

Она всегда отличалась прямолинейностью, называла вещи своими именами и легко высказывала свое мнение, каким бы оно ни было. И Костя тоже не стал выкручиваться, оправдываться, врать. Рассказал, как есть. Про Самойловых, про опеку. А о его отношении к Женьке даже упоминать не пришлось. Бабушка сама догадалась.

– Ясно все с тобой, – заключила она иронично, но ласково. – А мама что? Не хочет помочь? Раз эта девочка для тебя так важна, вроде бы и она должна понять. У нее же полезных знакомств хватает.

Костя взял паузу – по-прежнему трудно было выговорить. Сжал крепко трубку, как будто в ней заключалась проблема, и, если очень захотеть, телефон сам скажет.

Не сказал. Значит, надо произносить самому.

– Я думаю, это мама на них опеку и натравила.

И пришлось дальше рассказывать. Опять как есть. О скандалах, ссорах и маминых обвинениях.

Бабушка слушала, не произнося ни звука. И непонятно было, как она услышанное воспринимает, кого поддерживает. Возможно, не сочувствует, а сердится и выход предложит совсем не тот, на какой Костя рассчитывает.

Наконец он замолчал. Бабушка не отзывалась. Лишь спустя несколько напряженных от ожидания мгновений раздалось:

– Да. Что мое, никому не отдам. Похоже на Инну. – Бабушка вздохнула и тут же обеспокоенно добавила: – Костя, только не вздумай возненавидеть мать.