Эльвира Смелик: Деревянный дом, деревянная кукла [СИ]

Многие из вас, наверняка, слышали о Царском Селе, о его огромных парках и великолепных дворцах, в которых жили когда-то российские монархи. И, конечно же, многие знают, что в этом городе в Императорском Царскосельском лицее учился с 1811 по 1817 год юный Александр Пушкин, будущий всемирно известный поэт. Но сегодня речь пойдет о другом мальчике, озорном и задорном, который родился здесь в 1935 году.

Церковная ул, дом 6. Современный вид

На углу Церковной и Малой улиц стоит старый двухэтажный особняк. Еще его называют домом Вуича, в память о первом хозяине. Построен он был в качестве летней дачи специально для чиновника Царскосельского дворцового правления действительного статского советника Василия Ивановича Вуича по проекту архитектора А.Ф. Видова в восьмидесятых годах XIX века. Деревянный, на каменном фундаменте, с балконами на резных кронштейнах и высоким крыльцом, он расположился недалеко и от Александровского парка, и от Лицейского сада.

Несколько поколений дворянского семейства Вуичей — выходцев из Сербии — преданно служили российским императорам. Герб их украшала надпись «Верность и честь». Но после Октябрьской революции Вуичи покинули Россию, а в опустевшем доме сначала устроили приют для беспризорников, затем — пансионат для больных.

В 1930 г. доме поселился вместе с семьей писатель Алексей Николаевич Толстой. В то время улица носила название Пролетарской, а сам город был переименован в Детское Село.

Вновь дом наполнился семейным теплом и уютом. На стенах появились картины известных мастеров и географические карты, в комнатах — антикварная мебель. Пол застилали красивые ковры, на полках шкафов стояли новейшие книги по физике, химии, философии. Зазвучала фортепьянная музыка.

Алексей Николаевич Толстой

Кабинет писателя располагался в мезонине. Туда вела внутренняя лестница с пузатыми балясинами перил, которой, кроме Толстого, обычно никто не пользовался.

Алексей Николаевич вставал рано, даже если поздно ложился спать накануне. Уже в восемь часов утра наверху раздавались его тяжелые шаги. Толстой принимался за работу. Листки рукописей лежали везде: на письменном столе, на секретере, на маленьком столике у дивана. И никто не имел права в это время входить в кабинет: ни посетители, ни журналисты, ни члены семьи. А дом старательно приглушал посторонние резкие звуки, оберегая творческое одиночество писателя.

Алексей Николаевич был очень трудолюбив, дисциплинирован, упорен и требователен.

«Ежедневно — хотя бы несколько фраз, чтобы не терять ритма работы, — рассказывал Толстой о том, как пишет. — …Необходима ежедневная, неослабеваемая тренировка, иначе, как это постоянно бывает, писатель довольствуется первой удачно сложившейся фразой, но это еще не означает, что она — та, которая должна быть в данном случае».

Писатель строго следовал заведенному самим же распорядку. Работал только утром и днем, а если не успевал исполнить намеченное задание, заканчивал его вечером, но не позже полуночи. «Иначе — бессонная ночь». Работу он считал лучшим лекарством от усталости.

Только к обеду дом наполнялся людьми. Сюда приходили актеры и литераторы, художники и музыканты, ученые. И сразу озабоченный, погруженный в свои мысли писатель превращался во всеми любимого гостеприимного хозяина, общительного, веселого, остроумного, оживленного. А однажды среди посетителей появился особый заграничный гость — знаменитый английский фантаст Герберт Уэллс.

Дом любил многолюдные сборища, шум, веселье. Он откликался эхом на дружный смех и громкие возгласы.

Привычный ритм существования изменился в конце декабря 1934 года. Толстой тяжело заболел. Друзья и родные опасались за его жизнь, врачи категорически запретили серьезную работу. Но Алексей Николаевич не желал без дела валяться в постели, он не терпел пустоты. Толстой вернулся к своей давней мечте — написать на русском языке сказку «Пиноккио».

Он все еще лежал в кровати, но, приладив на колени папку, вовсю работал над удивительной историей про похождения забавной деревянной куклы.