Михаил Глазков - Горюч-камень [Повесть и рассказы]

Однажды Нюрка пришла с заплаканными глазами. Отдала обед отцу и, даже не взглянув на Гриньку, заторопилась домой.

— Ты что, дочка? — обеспокоенно спросил Максим.

— Да ничего… — уклонилась та и выпорхнула в дверь.

Гринька не утерпел — выскочил за ней.

— Ну чего пристал? — сердито обернулась Нюрка.

— А я…. я и не пристаю, — покраснел тот. — Узнать даже нельзя, почему плакала!

— Почему, почему — по кочану! Тебя не спросилась.

— Я думал, тебя обидел кто.

— Ну и что, если обидел?.. Пашка Горлов сейчас встретил и говорит, что это ты каждый день заладила на кузню — не в Гриньку ли втрескалась? А когда я ему в ответ сказала пару теплых словечек, он как развернется да…

— Ну я ему, Горлé слюнтявому, дам теперича! — вскипел Гринька…

Максиму он не хотел было ничего говорить, но тот уж очень заинтересовался их разговором и пришлось рассказать.

— За свою честь, Гриня, всегда умей постоять, — только и сказал кузнец и взялся за ручник. Гринька яростно взмахивал молотом и упорно думал, как проучить Пашку, ставшего непримиримым врагом. Нет, он не станет, как тот, подкарауливать его в глухом месте, а отплатит ему при народе.

Случай представился очень скоро: подошла пасха, а с нею — целая неделя кулачных боев на выгоне, по-казачьи, кулачек.

Широченный зеленый выгон кипит от гуляющего, празднично разряженного люда. Там наяривают «страданья» гармони, тут бабы пляшут «колчака», по всему выгону ходят, взявшись под ручку, парами и рядами с веселыми песнями девчата и парни. А вон у земляного вала и кулачки назревают! Здесь один только мужской пол — мальчишки, подростки да мужики — ни единой женской души. Это сугубо мужское дело — принародное испытание сил и удали, ловкости и бесстрашия, без чего нет мужчины.

Стоят друг против друга, лицом к лицу две живые стенки, ждут зачина, затравки. Начинают, затравляют, как правило, ребятишки. Приняв позу заправских кулачных бойцов, они звонко похлопывают ладонь о ладонь: вызывают сверстников на бой. Ну, давай, давай! Налетай, кто смел! И пошла потасовка! Кулачишки только знай постукивают по головам и бокам. С тыла заходить нельзя, лежащих не бьют, в кулак ничего не брать: нарушишь веками сложившийся обычай — свои же отколотят. Наскакивают и отскакивают ребята, словно петушки. Взрослые одобрительно покрикивают, подбадривают, сами постепенно входя в кулачный азарт.

Вдруг впереди одной из стенок встает рослый парень, в расстегнутой рубахе, с засученными по локоть рукавами. Лихо ударяет в ладони, солидно похаживая, выжидает себе равного, любца. И тот появляется. Вот яростно схватились, кулаки мелькают в воздухе… На помощь с обеих сторон выскакивают другие бойцы. Бой принимает грозный вид, от его накатывающегося вала гуляющие с криком и визгом шарахаются врассыпную. А стенка ломит стенку…

И когда стенка послабее рассыпается и бой вот-вот угаснет, выходит на середину, лицом к наступающим, высокий и широкоплечий мужик: хватит отступать! Он ждет поединка. И налетает равный ему кулачник: либо сбивает того с ног, либо сам от сильного удара вяло подгибает колени и пластом ложится на вешнюю землю. А тут уж встают новые бойцы, не дай бог, очутиться вблизи: моментом попадешь в страшный людской водоворот— сомнут под каблуками. Посторонних кулачный бой не любит, как не любит их и бой настоящий!

Гринька как подошел к назревающим кулачкам, так сразу и заприметил в стоящей напротив стенке Пашку. Коломесились пока еще мальчишки, но уже чувствовалось, что вот-вот выйдут и парни. К радости Гриньки, первым-то и выметнулся из толпы Пашка. Похлопывая ладонью о ладонь, он напористо пошел вперед, не встречая пока сопротивления. Гриньке того и надо было: коршуном вылетел он на середину и встал супротив Нюркиного обидчика. Пашка растерялся было, но тут же, сбычившись, ринулся на противника. И Гринька занес кулак. Всю злость вложил в свой первый удар, всю силу. Пашка снопом рухнул на зелень выгона, заливая кровью из носа сатиновую рубаху. Гринька даже не глянул на поверженного врага, побежал вместе с годками вперед, ломя чужую стенку. Боковым зрением он видел, как ловко бьется, сбивая с ног коротким ударом кулака противников, его друг Сашка, по-уличному Санчук, признанный среди парней кулачник. А сам невольно думал о побежденном Пашке: «Будешь знать, как лезть не к своим девчонкам!..»

Ох, как же давно это было! Где сейчас Нюрка, Аннушка Сотскова? Пока служил на действительной, она выучилась на агронома и уехала работать в соседнее Афанасьево. Говорят, вскоре там и вышла замуж…