Вильям Козлов - Юрка Гусь. Повесть

С кладбища, что на пригорке приткнулось к деревянной церквушке, доносились отрывистые крики. Это галки кружились над высокими голыми березами и осинами. На деревьях чернели большие прутяные гнезда. Издали они напоминали шапки, которые будто кто-то нарочно забросил на ветви.

- Гусь, - помолчав, сказал Ангел, - сегодня опять машины пойдут.

- Ну и что? - насторожился Юрка. - Они каждый день ходят.

- Еще бы пару ящичков какавы.

- А этого не хочешь? - Юрка показал Ангелу кукиш. - Работай один. В этом деле я тебе больше не помощник.

Глаза у Гришки стали злыми. Он готов был вскипеть, но сдержался.

- А я хотел погрузить продукты на машину твоему корешку - и будь здоров… На барахолку!

Юрка задумался. Ради того, чтобы развязаться с Ангелом,- он готов, был еще раз забраться в кузов машины. Но Гришка хитрый… Загонит на барахолке продукты и опять сюда заявится.

- А потом махну в Сибирь, - словно читая Юркины мысли, говорил Ангел. - Там у меня есть…

- Тетка! - подсказал Юрка.

- А ты откуда знаешь? - удивился Ангел,

- Знаю.

- Какая тетка? - рассмеялся Гришка, я- У меня там дружок кантуется… Мы с ним прошлым летом такое дельце обтяпали!

«Дружок у него… - думал Юрка. - Заливает, собака!»

- Сам воруй какаву, - сказал он. - Я не буду.

И опять Ангел не стал спорить, поднялся с крыльца, запахнул на груди меховую тужурку.

- Ну и врать ты здоров, - усмехнулся он. - На фронт полетит с летчиком… Да тебя и близко к самолету не подпустят!

- Меня подпустят__ - сказал Юрка.

Ангел ступил сапогом в лужу. И в луже все закачалось: синее небо, крыша, маленькое белое облако.

- Когда тебе принести твою долю? - уже у калитки спросил он.

- Можешь не приносить, - сказал Юрка. - Ты ведь на барахолку собрался?

- Погожу… - многозначительно сказал Гришка и, треснув расшатанной калиткой, зашагал прочь.

Юрка проводил его взглядом и тяжело вздохнул. Неспокойно стало на душе. Не такой человек Гришка Ангел, чтобы по-доброму убраться отсюда. Жди беды…

Рита читала «Айвенго», а Дик дремал возле печки. На Юрку он не обратил никакого внимания. Видно, крепко обиделся.

- Противное лицо у твоего дружка, - сказала Рита. - Красное и все в белых лишаях.

- Наплевать, - Юрка нагнулся и достал из-под скамейки зеленый сундучок, где хранились его пожитки. Сложил туда шоколадные кубики с сухим какао. Подошел к Рите и пять штук высыпал ей на колени.

- Это тебе, - сказал он. - Говорят, сладкая штука.

Рита развернула кубики и откусила кусочек.

- Ага, - кивнула она, - сладкая.

Юрка тоже съел один кубик. А другой, развернув, протянул Дику.

- Возьми!

Дик не шевельнулся. Тогда Юрка присел на корточки и положил кубик перед самой мордой. Дик, скосив глаза, посмотрел на шоколад, облизнулся, но не взял.

- Как хочешь, - сказал Юрка и отошел-.

- Где ты достал? - спросила Рита.

- Ешь,-сказал Юрка.

- Хочешь, я сейчас приготовлю настоящее какао?- спросила Рита.

- Валяй.

Юрка услышал глухое ворчание. Дик не выдержал характера. Он оскалил пасть и, склонив набок голову, осторожно взял белыми зубами коричневый кубик.

Снег на аэродроме больше не нужно было расчищать. Под апрельскими лучами солнца он и сам весь растаял. Зато жидкая грязь широко разлилась кругом. Сухой была только взлетная дорожка. Она почти не пустовала. Штурмовики то и дело взлетали и садились. Юрка привык к реву моторов и больше не обращал внимания на самолеты. Он многих летчиков знал в лицо. Здоровался с ними. И они с ним здоровались, как полагается, за руку.

Своим стал человеком на аэродроме Юрка. Среди его знакомых Герой Советского Союза, весельчак и балагур Вася. Встречаясь с Юркой, он первый подавал ему руку и спрашивал как равного:

- Что новенького?

- Работаем помаленьку, - басовито отвечал Юрка.

Официантки из офицерской столовой нежно называли летчика Вася-Василечек.

Бригада, в которой работал Юрка, занималась дренажом летного поля. Копали неглубокие канавки, по которым отводили воду, вырубали из земли квадратные лепехи дерна и укладывали в поле.

Катя сбросила шубу и сразу стала стройной. Лицо и обнаженные до локтей руки успели загореть. К Юрке она по-прежнему относилась по-матерински. Работой не перегружала, но не давала бездельничать.

- Ничего, Ежик, - задумчиво глядя на него, говорила она, - кончится война, пойдешь в школу.

- Не пойду, - мотал головой Юрка. - Отвык.-

- Сколько ты закончил?

- Четыре.

- Попадешь ко мне, - улыбнулась Катя^ - Я к акраз веду пятые - седьмые.