Вильям Козлов - Юрка Гусь. Повесть

Летчики поравнялись с девушками, остановились. Синеглазый Вася подошел к Юрке и, как со старым знакомым, поздоровался за руку.

- Не обижают? - спросил он, кивнув на девушек.

- Меня? - усмехнулся Юрка. - Пусть попробуют.

- Если что - скажи… Выручим.

Юрка уважал летчиков. А Вася нравился ему после Северова больше всех, но вести пустой разговор не хотелось. Не было настроения.

- Северова-то нет, - сказал он.

- Горючего хватит еще на шесть минут, - ответил Вася, взглянув на часы. - Прилетит.

Девушки работали спустя рукава. Подчищали снег и разговаривали с летчиками. То и дело и те и другие покатывались со смеху. Юрка не понимал: чего тут смешного? Ну ладно девушки… а летчики? Чего они-то зубы скалят? Юрка видел, как летчики наперебой заговаривали с Катей. Синеглазый красавец Вася уговаривал ее прийти на танцы в столовую.

- В сапогах? -улыбалась Катя. - Не стоит, т.После войны потанцуем.

- Долго ждать… А вы в сапогах приходите. Я вас приглашаю на первый вальс. И еще… на пять танцев.

- Не знаю, - сказала Катя и посмотрела на Юрку, как бы спрашивая у него разрешения. А тому безразлично было, пойдет Катя на танцы или нет. Юрка ждал Северова.

Над лесом потемнело небо. Снег стал синеть. На краю летной площадки вспыхнул прожектор, стегнул ярким лучом по глазам, пробежался по стволам деревьев и погас.

- Пойдем домой, Ежик? - позвала Катя. - Прилетит твой друг…

Женщины и летчики, поскрипывая снегом, напрямик пошли по присыпанной порошей тропке к смутно маячившим в сумраке избам. Чуть заметны были на густо-синем фоне белоголовые пирамиды елей. Сквозь неплотную пелену показался туманный рог месяца и снова исчез, только светлый след заколыхался в облаках.

Летит! Красная ракета обожгла кроны елей. Ярким половиком выстлал поле прожектор…

И вот радостный Юрка, залезая в сугробы, ^семенит рядом с толстым мохнатым, как медведь, старшим лейтенантом Северовым. Летчик все еще возбужден, ему жарко. Он стащил с головы шлем, и черные пряди волос упали на лоб. На обратном пути, недалеко от фронтовой линии, его догнали три «мессершмитта». Дрался до последнего патрона. Один «мессершмитт» загорелся. А когда боеприпасы кончились, спустился к самой земле и буквально по макушкам деревьев добрался до аэродрома. «Мессершмитты», почуяв, что советский летчик остался без боеприпасов, сопровождали почти до дома. А когда сел, техник за голову схватился: самолет превратился в решето.

Юрка догадался, что другу пришлось нелегко, но навязываться со своими вопросами не хотел. Надо - сам расскажет.

- Бежать отсюда не надумал еще? - спросил летчик.

Юрка молчит. Врать не хочется: была такая мысль у него… От лопаты нажег на ладонях мозоли. Но не убежал веды

- Бабку надо проведать… - Юрка опустил плёйи.- Мерзнет старая… А Шириха удавится - не даст ни полешка!

Северов сбоку посмотрел на Юрку. Из-под низко нахлобученной ушанки с чужой головы виднелся мокрый покрасневший нос да блестели два зеленых глаза. Фуфайка ниже колен. На плече разорвана. Из дырки торчит кусок ваты. Надо бы парнишке теплый бушлат у техников раздобыть. Да разве подберешь на его рост?

Кажется, взялся Гусь за ум. Надо потолковать с бригадиром: как он там, на работе? Бабку, говорит, надо навестить… Не врет? Может быть, опять к старому потянуло. Попадет на станцию - и прощай!

- Был у меня один случай… До сих пор стыдно вспоминать, - раздумчиво сказал Северов. Юрка ждал, что он дальше скажет, но летчик молчал.

- Сбили? - спросил Юрка.

- Я в детдоме жил. А потом - летное училище. А случай вот какой был… - Северов положил руку Юрке на плечо. - Есть такой город Арзамас. Там находился наш детдом. Мне было тогда двенадцать лет. Как и тебе.

- Мне тринадцатый, - сказал Юрка.

- Однажды сидел я в кутузке за какую-то провинность, уже не помню, и вдруг из соседней камеры пьяный дядька сует мне в щель часы на золотой цепочке… Я взял эти часы.

- И цепочку?

- Дядька стал плакать, и я отдал ему цепочку.

- А часы спрятал?

- Спрятал.

- В дрова?

- Откуда ты знаешь?

- Мы в школе проходили этот рассказ, - ухмыльнулся Юрка.- Пантелеев написал. Он так и называется «Часы». А еще Пантелеев написал «Пакет». Я читал. Я вообще люблю про шпану читать.

- «Пакет» не про шпану, - сказал Северов. - Эта повесть про геройского парня.

- Он пакет сожрал, - сказал Юрка. - С сургучной печатью.

- Он не воровал…

Юрка исподлобья взглянул на Северова. Глаза у мальчишки стали колючими.