Василий Кондрашов - Рыжий - не рыжий

Цепляясь за штакетник, Андрей медленно продвигался вдоль забора к дому и все чаще и чаще встречал на себе жалостливые, скорбные взгляды. И он все острее чувствовал - в доме беда. И уже не отдалить, не отойти от нее. Со Светкой, с матерью или отец в аварию попал? Что ни выбирай - все худшее, каждый близок и дорог. Он вяло прошел по молчаливому людскому коридору - глаза вниз, плечи опущены. Как будто издалека, услышал:

«С насыпи сорвался!»

«Говорят, легковушку встречную занесло на повороте, вот он и крутнул баранку».

«Горе-то какое - без отца остались…»

Андрей глубже натянул сильно потертую кроличью шапку, шмыгнул носом и глянул через плечо на приближающийся рабочий поселок у железнодорожной станции. Мать теперь очищает стрелки на железнодорожных путях ото льда и грязи и, уступая дорогу, провожает с метелкой и ломиком в руках суетливый маневровый тепловоз. Вечером прибежит домой усталая, холодная, расстегнет видавшую виды телогрейку: «Тепло-то как у нас!» - и улыбнется, благодарно глядя на сына за натопленную печь. Потом про школьные дела его спросит, не опоздал ли утром на уроки, и останется довольной, если он ответит, как обычно: «Ну что ты, ма!» Затем подойдет к нему с доверчивой улыбкой и робко так скажет: «Мне бы, сынок, в дневнике расписаться…» - «Среда же, ма!» - «Ничего, сынок… Я там, где суббота»,- и медленно начнет листать еще не обогревшимися пальцами дневник, подолгу рассматривая не такие уж и редкие пятерки на его страницах.

Машина зарылась в туман, проковыляла по узкой дороге на плотине пруда и въехала в поселок. Андрей, не дожидаясь, пока шофер притормозит машину, на ходу, одним махом соскочил с левого борта возле небольшого с зелеными ставнями дома со скворечником под коньком и выше колен утонул в наметенном у изгороди сугробе. Шестилетняя сестренка Светка прильнула к синеватому стеклу и увлеченно глазела, как известный всем ее подругам Шарик дрался со своими сородичами.

- Светка! - пригрозил пальцем Андрей.- Слезай с подоконника! Кому говорят!

Услышав голос брата, Светка радостно тряхнула белесыми кудряшками и вдруг приплюснула розовый язычок к влажному стеклу. Андрей снова с напускной строгостью погрозил пальцем и только после этого вошел через покосившуюся за зиму калитку во двор. Взгляд его скользнул по льдистой дорожке и остановился на поникшей копне сена. Последнее доедала корова. Дверь сарая приоткрыта, низом вмерзла в лед, верхняя петля едва держалась на двух гвоздях. Андрей с трудом протиснулся через проем внутрь сарая, долго искал среди железного хлама молоток и клещи, но так и не нашел и даже не мог вспомнить, куда он положил их на прошлой неделе, когда ремонтировал ступени крыльца.

В дальнем углу сарая сиротливо стояла автомобильная покрышка с порванным наискось протектором.

«Это когда мы с папкой дизельные моторы в совхоз возили».

«Учись,- говорит,- сынок, управлять машиной»,- и уступил место за баранкой на степной дороге. И Андрей, как первоклассник карандашом по бумаге, вилял на грузовике до тех пор, пока не напоролся на забытую кем-то у дороги и перевернутую вверх зубьями борону. Гулко взорвалась передняя покрышка. Андрей от неожиданности бросил баранку и с испугом посмотрел на отца. Тот покровительственно усмехнулся, успев перехватить баранку, и крикнул почти в самое ухо Андрею: «Слезай, мужик! Покрышку менять будем!»

Отец вложил в его руки большой ключ и длинную трубу, которую использовал как рычаг для отворачивания и заворачивания прикипевших в резьбе гаек, а сам закурил.

«Открути пока!»

И Андрей откручивал до седьмого пота, с писком и скрежетом. Измазался и устал, но был откровенно счастлив, когда последнюю из гаек положил на землю. Отец же, худой и высокий, с приспущенными от долгой шоферской работы плечами, покуривал в стороне и, довольный, смотрел на сына.

«Ну, как труд шоферский?» - подошел к Андрею, вытер его потное лицо и ласково потрепал по лохматой голове. «Ничего, пап».- «То-то - ничего. Но баранку, брат, крепче держать надо. Она, как жизнь, промахов не прощает. По малому или по большому счету, но ответ придется за все держать…»

…Не успел Андрей прикрыть за собой дверь, как Светка прямо от окна розовым колобком бросилась к нему, и он легко подхватил ее на руки, отметив про себя, что Светкино платье в белых оборках было когда-то ярко-красным, а теперь от многочисленных стирок потеряло цвет, на локтях и груди серыми островками показались изреженные нитки. И в этот момент он снова почувствовал себя правым в решении, о котором еще придется рассказать матери.