— Победа! Ура! Ура! Победа!
— Ура! Ура! Победа! — закричал и Миша, привыкший во всём подражать старшему брату, и тоже, вскинув руки, побежал за ним.
Ноги у них уже давно были мокрые, шапки съехали на затылок, щёки пылали, ярко горели глаза.
— Миша, знаешь что? — Сева внимательно огляделся вокруг. — А что если взять да перекопать дорогу? Канаву сделать, а? Нот хлынула бы вода — у-у-у!
— Сева! Давай! Интересно!
— Давай! Обегаем домой: я видел там в сенях, в углу, лопаты.
Дома попрежнему никого не было, только в кухне возилась старушка-сторожиха.
— Миша! И знаешь что?! Давай никому не скажем, что это мы, — заговорил Сева, когда они с лопатами вернулись на дорогу, — пусть это будет наш сюрприз. Им-то ведь некогда снег счищать, а мы тут как тут! Накопаем канавок, — это поле скоро и очистится. Вот здорово-то будет!
Копать оказалось не так легко: дорога была плотно утрамбована и, постепенно оттаивая, взялась льдом. Мальчики старались вовсю. Они вели свои канавки снизу навстречу воде. Дело подвигалось медленно. Сева был ловок и силён, — и то канавка получалась неглубокая, узенькая, а у Миши шла просто какая-то царапина. И вдруг настал момент, когда севина лопата сразу — легко и быстро — вонзилась в рыхлый снег. Очевидно, у основания дорожного бугра вода уже начала просачиваться. Сева ударил лопатой, целая глыба плотного снега дрогнула, кувырнулась — и вода хлынула в канавку.
— Ура-а! — закричал Сева. — Миша! Смотри! Что делается-то!
Миша бросил лопату и подбежал.
Шумный поток воды хлестнул через дорогу, кружась, бурля, вползая на берега канавки. Вода отрывала куски этих неверных берегов и, вынося их на свободное место, разливалась широким потоком по рыжей проталине и уходила вниз, к невидимой шумливой речке.
— Ну и жара! — воскликнул Сева и, сбросив с плеч ватник, кинул его на руки брату. — На, держи, я ещё расширю канавку!
Он снова крепко ударил лопатой.
И вдруг чьи-то сильные руки схватили Севу сзади за плечи и оттолкнули в сторону.
— Что вы наделали! Вредители! Что вы наделали! — гневно кричал над ним звонкий мальчишеский голос.
Сева повернулся и бросился с поднятыми кулаками на обидчика. Это был невысокий, коренастый мальчуган лет тринадцати. Одним ловким движением он снова оттолкнул Севу так, что тот едва устоял на ногах. Мальчик что-то кричал, но Сева и сам кричал на него, громко ревел Мишка, — и Сева не разбирал, что кричит мальчик.
И вдруг, прежде чем Сева успел снова наброситься на него, мальчик выхватил из рук Миши севин ватник и ткнул его в канавку, стараясь остановить бурно хлеставшую воду.
Сева на мгновенье опешил. Миша заревел ещё громче.
— Придерживай лопатой! — прикрикнул мальчик, ожесточённо запихивая ватник. — А то унесёт.
— Ты что, с ума сошёл?! — закричал Сева и вдруг сразу осекся и умолк. Только сейчас дошло до его сознания, о чём кричал мальчик.
— Мы тут под овёс поле готовим, а вы воду спускать!
Сева растерянно остановился.
— Что стоишь? Держи лопатой, говорю, — ведь холодно рукам-то! — кричал мальчик, стоя на коленях перед канавкой и держа обеими руками уже набухший ватник.
Сева бросился поднимать далеко отлетевшую в зраке лопату.
— Подай её мне, а сам гони, что есть духу, в совхоз, притащи доску, — распоряжался мальчик.
— А где я её возьму, доску? — пробормотал Сева, подавая лопату.
— Где! Где! Спросишь, кого встретишь. С метр длиной, да пошире. Ну, беги, живо! А ты чего стоишь? — прикрикнул он на Мишу. — Хватай лопату, заваливай снегом.
— Сева! Не уходи! — снова закричал Миша, но Сева уже мчался по дороге к совхозу.
Ветер подгонял его сзади, ноги звонко шлёпали по мокрой дороге, брызги летели во все стороны.
* * *
Тётя Люба пришла домой в обеденный перерыв.
Не успела она доесть суп, как треск под окошком привлёк её внимание. Тётя Люба открыла форточку и высунулась в неё.
Прямо под окном Сева, напрягая все силы, отдирал от завалинки щиток из двух широких досок, которым было забито на зиму окошечко в подполье.
— Всеволод! Что ты делаешь?! Зачем дом ломаешь?
Сева поднял голову.
— Тётя Люба! Ты дома! Как хорошо! Можно взять эти доски? Мне нужна доска… Поскорее! — Сева сильно запыхался и говорил с трудом, еле переводя дыхание.
— Зачем доску? И на кого ты похож? Где ты так перемазался?
— Это… Это потому, что драка была… Так можно взять доски?
Сева снова сильно дёрнул, щиток с треском оторвался, и Сева шлёпнулся прямо в выдолбленный капелью желобок.
Читать дальше