Тимо Парвела - Элла и мучительница

Меня зовут Элла. Я училась в первом классе, пока не начались летние каникулы. У всех ребят из нашего класса тоже начались каникулы, даже у нашего учителя. По крайней мере, я так думала.

На каникулах было здорово. Правда, шесть первых дней шел дождь. Поэтому я все время спрашивала у мамы с папой, чем бы мне заняться. На седьмой день я уже очень соскучилась по своим друзьям. И стала спрашивать у мамы с папой, когда же снова начнется школа. На восьмой день папа тоже захотел узнать, когда же, наконец, начнется школа. На девятый день мама не выдержала и сказала, что нервы у нее кончатся раньше, чем снова начнется школа. На десятый день мама и папа посадили меня в автобус, который ехал в летний лагерь.

В автобусе уже сидели Ханна, Тукка, Сампа и Тина. А потом еще появился Пат, который опоздал, потому что его сумка с хоккейными доспехами была слишком тяжелой.

— Вы не в том автобусе сидите, вороны, — деловито сообщил Пат. — Этот автобус едет в хоккейную школу.

Тукка сказал, что Пат сам ворона, потому что в хоккейную школу отправился соседний автобус, там все были с клюшками. Тукка все знает, он у нас гений.

В нашем автобусе ни у кого клюшек не было, но Пат даже обрадовался:

— Чем меньше клюшек, тем больше места на катке!

Наконец автобус тронулся. Мы все ужасно обрадовались, что снова будем вместе. Родители тоже обрадовались: они прыгали, танцевали и обнимали друг друга, так что даже забыли помахать нам на прощание. Мы, конечно, удивились, но не очень.

Зато мы очень-очень удивились, когда в лагере нас встретил наш учитель. Больше всех удивился он сам. Он так удивился, что чуть не сошел с ума от радости и стал кричать водителю, что это не тот лагерь.

— Это какое-то недоразумение, — твердил учитель. — Вы должны немедленно увезти их обратно!

— Ничего не знаю, мне сказали — я доставил, — отвечал водитель.

Мы все стали убеждать учителя, что другого лагеря нам не нужно. А Пат тут же убежал искать хоккеистов.

— Я заберу их через неделю, — сказал водитель.

— Через неделю?! — простонал учитель и стал просить водителя увезти его обратно в город. Забавно. Лагерь еще не начался, а наш учитель уже соскучился по дому.

— Пожалейте меня, прошу вас! У меня жена и маленький ребенок, — умолял учитель, пытаясь подняться на подножку, но водитель не поддался на уговоры и закрыл дверь.

— Учителя опять кто-то шантажирует, передай дальше, — шепнула мне Ханна.

— Не буду, — прошептала я в ответ, — опять кто-нибудь услышит не так, и получится, что мучителя кто-то тиражирует.

— Какого еще мучителя? — не поняла Ханна.

— Неважно, — сказала я.

— Наверное, кто-то из местных, — решила Ханна.

Автобус уехал.

— Плакал мой отпуск горючими слезами, — проговорил учитель, потирая прищемленную ногу.

Но никто его не услышал, потому что все смотрели на Пата, который забрался на забор и пытался клюшкой сбить висевшее под самой крышей осиное гнездо.

— Послушайте, дети, — устало проговорил учитель, — в этом лагере категорически запрещается шалить и проказничать…

Он стоял прямо под самым гнездом. Мы замерли, ожидая, что же будет дальше.

— За год мы очень устали и приехали сюда, чтобы немного отдохнуть… — продолжал учитель.

Пат снова махнул клюшкой, но не попал.

— Поэтому давайте будем вместе наслаждаться покоем и тишиной…

Пат сделал еще одну попытку, но снова промахнулся.

— Тихая и размеренная жизнь на природе всем нам пойдет на пользу. Не надо никуда спешить, не надо бежать. Замрите, оглянитесь вокруг, прислушайтесь… — учитель говорил, словно священник в церкви, и даже развел руки в стороны. И тут Пат, наконец, попал. Осиное гнездо сорвалось с крыши и упало прямо в левую руку учителя.

— А-а-а! — закричал учитель и побежал. Но тут же врезался в стену. Гнездо отлетело в сторону, а учитель схватился за голову и бросился к озеру.

Это было ужасно весело. Мы тоже все закричали и стали врезаться в стену. А потом все схватились за голову и побежали за учителем.