Тимо Парвела: Элла и мучительница

Во дворе остался только Пат с клюшкой.

— Странно, а куда все подевались? — удивился он. — И где здесь, интересно, каток? Он поднял с земли осиное гнездо и хорошенько встряхнул его.

— Надо же, и здесь никого, — разочарованно пробормотал он.

— Ханна рассказала, что здесь живет один местный мучитель, — прошептала Тина, когда мы стояли в очереди на обед.

— Какой такой мучитель? — удивилась я.

— Он находит жертву и мучает ее до самой смерти.

— Ужас! — ахнула я и осторожно огляделась по сторонам.

Солнце ярко светило, но мне вдруг стало холодно. К счастью, вокруг никого похожего на мучителя не было. Только дети, учитель и тетенька-повариха, которая разливала кашу по тарелкам.

— Мне совсем немножко, — попросила я, когда подошла моя очередь.

— Ну и едоки, одно мучение с вами, — проворчала в ответ тетенька-повариха.

— А две булочки можно? — осторожно спросила я.

— Нельзя. Мучное в больших количествах вредно для здоровья, — сказала тетенька.

— А клубничного сока больше нет? — на всякий случай уточнила я.

— Девочка, не мучай меня, возьми апельсиновый, он ничуть не хуже, — поторопила тетенька.

— Спасибо, — сказала я.

— На здоровье, — выдохнула тетенька. — Какая мука — эти дети!

Я уже было направилась к столу, как вдруг меня осенила страшная догадка.

— А вы случайно не местная? — спросила я у тети.

— Случайно нет, — ответила она, — а почему ты спрашиваешь?

— Да так, — махнула я рукой и облегченно выдохнула, но, как оказалось, слишком рано.

— Вообще-то, я собираюсь сюда переехать, — сказала повариха и подмигнула, а потом, как ни в чем не бывало, стала помешивать кашу огромной поварешкой.

Ни жива ни мертва, я подошла к столу, где уже сидели Ханна, Тина, Сампа, Тукка и Пат. Есть почему-то совсем расхотелось.

— Значит, так, — сказала я и поставила тарелку на стол. Все посмотрели на меня, кроме Пата, который никак не мог снять с головы хоккейный шлем. В хоккейных перчатках это было сделать нелегко.

— Мы все в опасности. По последним данным, в лагере скрывается местный мучитель.

— Откуда ты знаешь? — спросил Тукка.

— Мне рассказала Тина, — сказала я и внимательно посмотрела на Тину. Тина кивнула.

— А мне рассказала Ханна, — сказала Тина и внимательно посмотрела на Ханну. Ханна кивнула.

— А мне рассказала Элла, — сказала Ханна и внимательно посмотрела на меня. Я кивнула.

— А мне, как вы уже знаете, рассказала Тина, — сказала я. Все одобрительно закивали.

— Убедительно, — сказал Тукка, но кивать не стал, а взялся за ложку.

— Я бы на твоем месте есть не стала, — предупредила я Тукку.

— Хочешь, садись на мое место, — предложил Сампа и отправил в рот большую ложку дымящейся каши.

— Дело не в этом. Каша отравлена, — пояснила я.

Сампа выплюнул кашу обратно в тарелку и заплакал. Он иногда ужасная плакса.

Я посмотрела на стоящую вдалеке повариху и повела бровями.

— Ты думаешь, это она?.. — обомлела Ханна и тоже посмотрела на повариху и повела бровями. Вскоре все, кто сидел за нашим столом, стали смотреть на повариху и поводить бровями. Наконец повариха заметила это и подошла к нам.

— Что-то не так? — спросила она.

— Каша какая-то странная, — пояснил Сампа.

— Конечно. Это же не каша, это мучной суп! — усмехнулась повариха.

Это был знак. Мы все стали яростно водить бровями.

— Прекратите сейчас же! — завизжала повариха.

Тогда мы все как один стали подмигивать друг другу.

— Какая мука — эти дети! — всплеснула руками повариха и убежала на кухню.

Это был знак. Мы дружно пожали друг другу руки. Даже Пат, который наконец-то стянул с себя шлем и перчатки.

— Коньки снять не могу, устал, — вздохнул он и принялся за суп. Мы с ужасом наблюдали за ним.

— Ну и как ты себя чувствуешь? — спросил Тукка, когда тарелка Пата опустела.

— Ужасно, — ответил Пат.

Это был знак. Все, кто умел, задвигали ушами.

— Конечно, ужасно, — повторил Пат, — прошел целый день, а я так и не понял, где же здесь каток, — и он ушел просить добавку.

— Какая мука — эти дети! — послышался из кухни отчаянный крик поварихи.

Я, Тина и Ханна дежурили всю ночь, охраняя нашу комнату от злобной мучительницы. Утром мы едва стояли на ногах от усталости. Тукка и Сампа тоже выглядели не лучше. Оказалось, что Пат говорит во сне, и всю ночь он комментировал какой-то хоккейный матч.