Борис Костюковский - Зовут его Валерка

— Ты подожди дуться. Давай вначале подумаем, как соревноваться.

— Очень просто, — быстро ответил Валерка, — пусть он не получает двоек, и я не буду получать.

— Здорово, — неодобрительно говорит дядя Саша, — а тройки, значит, давай сюда?

— С тройками же отстающими не бывают.

— Нет, я бы с тобой соревноваться не стал, — разочарованно сказал дядя Саша. — Я признаю только две оценки — четвёрку и пятёрку. А на тройку и дурак может вытянуть. Несерьёзный ты человек, Валерка.

— Я серьёзный, — возражает Валерка.

— Ну какой же ты серьёзный, если считаешь возможным, чтобы твой товарищ учился на тройку?

Валерка молчит. Кажется, он действительно неправ.

Дядя Саша прошёл в комнату, остановился у окна, побарабанил пальцами по стеклу и, не поворачиваясь к Валерке, сказал:

— Анянову ещё нужно завоевать звание ударника коммунистического труда.

— А разве он не коммунистический? — растерянно спросил Валерка.

— Нет ещё, — сказал дядя Саша, — пока он только дал возможность смене получить это звание, а сам-то он ещё не совсем созрел. Ему ещё много надо, чтобы заслужить такое звание. Неужели ты не хочешь, чтобы он был лучшим работником?

— Очень хочу, очень. Он и так лучший!

Дядя Саша улыбнулся.

— Ну это ещё вопрос! Но уверяю тебя: если он будет учиться на тройки — ударником ему не быть. Я первый буду против. Вот и решай сам как знаешь.

Телефонный звонок прервал их разговор.

— Слушаю, — сказал в трубку дядя Саша. — Да, да… Спасибо, большое спасибо… Мы тоже рады… У нас в цехе сегодня все чувствуют себя именинниками… Конечно, приятно… Хорошо, хорошо, учтём. Всего доброго…

Дядя Саша положил трубку и не успел отойти от телефона, как снова зазвонили.

— Слушаю, — снова ответил он. — Милан, ты?.. Спасибо, дружище.

Валерка заметил, как смутился дядя Саша, — у него даже шея покраснела.

— Это ты зря. С сознательностью мы немного подкачали. Чего греха таить, я ведь не хотел отдавать тебе эти насосы.

В трубке что-то пророкотало, и дядя Саша засмеялся.

— Значит, ты знал об этом? А почему же твои люди на завкоме не выступили? Ну что ж, спасибо, что поверили нам. Нет, нет, не зазнаемся… Спасибо. Кстати, у меня завтра машина свободна. Если нужно, возьми… Добро, добро, пришлю.

— Дядя Саша, — подбежал к нему Валерка, — это тот Милан?

— Да, тот. Вот за насосы благодарил, сознательными назвал нас. Говорит, что если бы не мы, то они бы план не выполнили. А мы с тобой, дружок, не хотели уступить им насосы. Выходит, не очень-то мы сознательные.

— Но мы же отдали.

— Отдали, когда нас усовестили. Но ничего, не вешай нос! — подмигнул ему дядя Саша. — На ошибках учатся. Мы больше так ошибаться не будем.

— Дядя Саша, мы будем только на четыре и на пять…

Дядя Саша смотрел на Валерку удивлённо. Всегда так у него получается. Сам же затеет какой-нибудь разговор, а потом забывает о нём. Такой он рассеянный, дядя Саша…

— Что — на четыре и на пять? — спрашивает он сердито. — Говори ты толком. У тебя, Валерка, дурная манера говорить обрывками фраз.

Валерка обиделся.

— Ничего не дурная, мы с Аняновым…

— А, с Аняновым! — не дал закончить дядя Саша. — Так бы и говорил. Это другое дело. Что же, в таком соревновании есть смысл.

— Если на четыре и пять, тогда он будет ударником? — интересуется Валерка.

— Обязательно будет, — заверяет его дядя Саша и выходит из комнаты.

Валерка включает железную дорогу, и поезд бежит по рельсам, ныряя в самодельные тоннели и проскакивая под мостом.

Валерка снова вспоминает Анянова. Ведь это он помог Валерке построить тоннели и мост, он удлинил состав на два вагона. Только вагоны Анянов сделал не сам, а купил их в «Детском мире». Много раз до отъезда Валерки в лагерь приходил к нему Анянов. А вот автокран он сам сделал из консервных банок и из деталей от «Конструктора».

Стрела крана, как настоящая, поднималась, опускалась и разворачивалась вместе с кабиной во все стороны.

Автокраном Валерка грузил на железнодорожные платформы детали от «Конструктора», маленькие легковые машины, сборные домики. Ему хотелось быть машинистом электровоза, водить настоящие составы через большие тоннели. Хорошо бы стать и шофёром автокрана, потому что на нём можно куда угодно ездить и работать на такой стройке, как в Ангарске!

Может быть, он сначала будет работать машинистом, а уж потом шофёром? На стекле его машины будет нарисован точно такой же флажок, как у Толькиного папы. А под флажком так же написано: «Ударник коммунистического труда Валерий Кистенёв».