Борис Азбукин - Пять Колодезей

Ребята оглянулись. Они стояли в небольшой каморке. Стены белые, не закопченные. Слева — неглубокая ниша с низенькой лежанкой, прикрытой сухой набивкой из старого матраца. Напротив чернел проход в следующую комнату.

Степа передал Паше «летучку», а сам стал шарить в подстилке лежанки. И вдруг возле стены рука нащупала что-то твердое. Степа вытащил новенький перочинный нож с костяной ручкой, в которой утопало множество лезвий, напильник, шило, маленькие ножнички. Таких ножей мальчики в жизни еще не видели.

— Бери и тикай, — шепнул Пашка.

Быстрым движением Степа опустил нож в карман. Но, к величайшему удивлению Пашки, он не собирался бежать и вел себя по меньшей мере легкомысленно и странно. Он взял зачем-то кисть, несколько раз мазнул ею по подстилке, а затем притрусил эти места соломой и слегка пригладил ладонью. Потом вытащил из кармана нож и засунул его обратно под матрацную труху. Пашку даже передернуло от возмущения.

Он беззвучно обругал Степу, по тот, не обращая внимания на свирепое лицо товарища, взял у него лампу и, приложив палец к губам, бесшумно двинулся к выходу. Пашка, ошеломленный загадочным поведением друга, молча повиновался.

Они прокрались на цыпочках через большую комнату и, подгоняемые страхом, помчались к выходу. В несколько прыжков проскочили проходной штрек, поднялись по крутому подъему в верхнюю галерею и, подхватив здесь автомат и ствол винтовки, во весь дух пустились бежать. Они бежали так, словно по пятам за ними гнались все злые духи этого загадочного подземелья. Только когда выскочили из шахты и забрались на штабель ракушечника, мальчики перевели дух. Здесь, возле своего поля, под ярким утренним солнцем, они чувствовали себя как дома и им не было страшно. Здесь уже Пашка мог дать полную волю чувствам.

— Ну и дурак же ты! Ну и дурак! Такой нож, и оставил! — негодовал он. — Уж лучше бы отдал мне.

Степа возражал:

— Ничего ты, я вижу, в этих делах не понимаешь! Ну кто, скажи, уносит вещи из чужой квартиры? Кто? Он же сразу догадается, что мы там были, и сбежит. А так мы его выследим и узнаем.

— Черта лысого!

— По пятнам смолы его узнаем.

— А кого — его?

— А я знаю? Может, это Федька Хлыст, а может, и не он.

— Скажешь — Федька! Да у Федьки сроду такого ножа не было. У него завелась раз щербатая финка, и то он фасон давил, аж смотреть было тошно. А с таким ножом он бы всем глаза намозолил. Это ж вещь!

— Тогда кто же, по-твоему, если не Федька?

Пашка таинственно оглянулся по сторонам:

— Может, это шпион или диверсант какой?

Степа давно мечтал напасть на след настоящего диверсанта и поймать его. Ему даже не верилось, что его желание наконец-то могло осуществиться.

— У нас их тут каждый год ловят, — горячо продолжал Пашка. — Весной аж двух сразу поймали, а третьего, сколько пограничники ни искали, так и не нашли.

— Как же они сюда попали?

— Кто говорит — с воздушного шара, который сам управляется, на парашютах спрыгнули, а батя сказывал, что на моторке по морю приплыли.

— По Азовскому? — не поверил Степа.

— Да нет же… Они плыли по Черному морю из Турции и высадились по ту сторону перешейка, под Феодосией. А тут в штольнях спрятаться хотели.

Ребята снова начали исследовать обрывок газеты и сигарету.

За этим занятием и застали их дядя Ефим и тетя Маша.

Мальчики, перебивая друг друга, начали рассказывать им о своих приключениях и показали находки.

Дядя Ефим сидел на камне, попыхивал папиросой и молча крутил в руках сигарету и разглядывал газету.

Тетя Маша, слушая мальчиков, недоверчиво улыбалась:

— Да ну вас, хлопцы! Кто ж там будет скрываться? Может, это от страха вам померещилось?

— Что вы, тетя? Что мы, маленькие — разобраться не можем! — горячился Пашка. — А сигарета тоже, скажете, померещилась?

— Да-а, — задумчиво протянул камнерез, теребя пальцами пыльный ус. — Без корня, брат, и полынь не растет. Вы вот что, дайте-ка мне ваши находки. Авось по ним и хозяина сыщем. А туда пока не ходите. Через недельку я вас сам к этому колодцу проведу. Одни заблудитесь.

Дядя Ефим поднялся с камня и пошел к волам.

Мальчики уложили в тележку бидоны и покатили по дороге.

Всю дорогу Степа и Пашка спорили и строили разные догадки о таинственном посетителе катакомб. За разговорами незаметно добрались до села. Друзья катили тележку уже по своей улице, когда перед ними неожиданно вырос Федька Хлыст, выскочивший из придорожных кустов дерезы. Вид у него был распаренный, он запыхался, часто и прерывисто дышал.