Мария Халаши - На последней парте

— Дура! У меня замок здесь, на Керепеши!.. Дошло наконец? — доброжелательно осведомился почти-Надьхаю.

Кати кивнула, хотя по-прежнему не понимала, как это можно строить себе замки на кладбище. Должно быть, это тоже особый пештский обычай, на всякий случай решила она и сделала умное лицо, чтобы мальчик не прогнал ее.

— Встретимся у Йокаи [5] Йокаи Мор (1825–1904) — венгерский классик, автор широко популярных романов и повестей. , — распорядился он.

— А что это?

— Большой камень в виде кольца. Он в конце дорожки. Чеши прямо туда. Я буду ждать тебя. А сейчас я двину первым. Следи за мной, чтобы делать все так же. До четвертого дерева надо идти чинно, не торопясь, потому что сторожу дотуда все видно, а потом можешь и бегом припустить. Если он все же спросит, куда идешь, — старик-то уже навострился на нас — скажи, что к могиле тети Ковач. Да не ухмыляйся смотри, а то он тебя сразу выставит, как вчера Беллака.

Кати выслушала все с величайшим вниманием. Одно только ее тревожило: если сторож и на нее «навострится», очень ли это больно? Но спрашивать не хотелось, чтобы парень не принял ее за трусиху.

Почти-Надьхаю медленно и уныло проследовал в ворота; вид у него был такой, словно все его родственники покоятся здесь в фамильном склепе. Когда он был уже возле четвертого дерева, на кладбище вступила и Кати. Краем глаза она следила за сторожем, но тот не обращал на нее никакого внимания, с превеликим усердием занимаясь починкой мышеловки.

Она добралась до «Йокаи» безо всяких помех. Ей дважды пришлось обежать выложенную кольцом каменную ограду, в которой находилась могила, прежде чем ее новый знакомый вынырнул откуда-то.

— Сейчас пойдем назад, к Баттьяни [6] Баттьяни Лайош (1806–1849) — известный политический деятель, глава первого венгерского самостоятельного министерства, образованного в апреле 1848 года. , — сказал он с таинственным видом и бросился вперед, но не по дорожке, по которой они только что пришли, а узенькими тропками, что вились между могилами. В одном месте он птицей перепорхнул через могильный холмик, чуть дальше небрежно сорвал белую хризантему и тут же бездумно бросил ее в траву. Кати едва поспевала за ним.

— Слушай, а что это — Баттьяни? — задыхаясь, спросила она на бегу.

— Тоже крепость, но поменьше, — дал наиточнейшее пояснение мальчик. — Раньше здесь было расположение наших врагов, но мы их выкурили. Теперь их ставка на Шалготарьянском шоссе, только мы и оттуда их выкурим!

— Выкурим, еще как выкурим! — в полном восторге повторяла Кати. — А тебя как зовут? — спросила она.

— Болдижар Крайцар. Идиотское имя Болдижар, верно? Меня все Эчи [7] Обращение к младшему брату в семье; часто — вообще обращение к младшему по возрасту. называют. Это все же лучше.

— Гораздо лучше, — поддержала Кати.

— А тебя? — в свою очередь спросил Крайцар.

— Кати Лакатош.

— Это не годится!

— Почему не годится? — Голос у Кати зазвенел.

— Не может владелица замка носить имя Кати. Хотя бы Кристина или Марианна. Но только не Кати — ни в коем случае!

Кати озабоченно молчала. Не так просто взять да и отказаться от имени, которое носишь вот уже десять лет!

Они пробежали еще немножко, и вдруг перед ними предстал замок, — будем же на этот раз поэтами и скажем: замок во всем своем великолепии. Впрочем, оно ведь и естественно: всякий замок, встает в воображении во всем великолепии, если, конечно, оно существует, это великолепие. Итак, представший перед ними замок, который, по мнению очень многих, является не чем иным, как мавзолеем Кошута [8] Кошут Лайош (1802–1894) — вождь венгерской революции 1848 года. , был в глазах Кати прекраснее любого замка на свете.

«Даже двухэтажный!» — Сердце у Кати восторженно колотилось. Она бросилась по ступенькам вверх, потом так же стремительно сбежала вниз и тут же взобралась на спину одного из охранявших вход львов.

В эту минуту из второго льва, вернее, из-за него выступил вперед незнакомый мальчик.

— Привет, Эчи, — поздоровался он с Крайцаром.

— Никаких Эчи! — холодно отпарировал тот. — Извольте докладывать по уставу, лейтенант Беллак!

— Честь имею доложить, господин капитан, — вытянулся Беллак по стойке «смирно», — враги в окрестностях не появлялись, танки отступили, бомбардировщиков не наблюдалось.

— Итак, лейтенант Беллак, врага вы не видели? — спросил Крайцар голосом, от которого кровь застывала в жилах.

— Нет, — ответил Беллак.