Александр Варшавер - Тачанка с юга

Наконец впереди затемнел лес.

У самой опушки Борода приказал:

— Дальше поедешь сам, а я постараюсь их задержать. Оставь мне карабин и патроны. А рассчитаться с Аркадьевым тебе хватит пистолета.

— Кирилл Митрофанович, как же вы один… Уж если погибать…

— Выдумал, погибать! Мы еще на твоей свадьбе погуляем!

«Борода шутит — значит, не так уж скверны дела», — подумал я.

Позади перестали стрелять, а на дороге замаячили три всадника и подвода.

— Попробуй, Саня, напоследок, — сказал Борода. — Может, свалишь одного, все мне легче будет!

Я долго ловил на мушку расплывающиеся на дороге силуэты. Выстрел. Застучав по дороге, подвода понеслась в нашу сторону, но неожиданно свернула в поле, и в наступившей тишине до нас донеслись громкие стоны и брань.

— Наверно, возницу зацепил, — сказал Борода и подсадил меня на тачанку. — Ну, друг, поезжай! Как доберешься, — сразу к Яну. Доложи обстановку. Только приказ помни, палка-махалка. Если что… — Он легонько сжал мое плечо и очень тихо, словно стесняясь, что его услышит Аркадьев, добавил: — Ты уж прости меня, Александр, что втравил тебя в это дело. Что ж поделаешь, если работа у нас такая. Бывает и хуже.

Я не находил слов, чтобы ответить, — таким тяжелым и неожиданным было для меня расставание с Кириллом и такой страшной виделась дорога: один, без друга, а рядом — враг.

Чуткий Борода словно угадал мои мысли и подбодрил:

— Не дрейфь, палка-махалка, все обойдется. Езжай прямо, нигде не сворачивай.

Я отъехал несколько метров и услыхал голос Кирилла:

— Так держать!

Сколько времени я добирался до города и что перечувствовал, рассказать трудно. Позади мычал Аркадьев. Впереди был темный неизвестный лес… Я осуждал себя за то, что оставил Кирилла одного, хотя и понимал, что выполнял его приказ.

Стрельба за моей спиной то учащалась, то затихала. Изредка хлопали гранаты, и при каждом взрыве мне хотелось повернуть назад, но вспоминал приказ: «Доставить или…» — и я нахлестывал обессиленную сибирку. Она все чаще останавливалась, тяжело поводя взмыленными боками. Тогда я сходил с тачанки и несколько десятков шагов тащил лошадь под уздцы. Стараясь, чтобы меня не слыхал Аркадьев, я тихо плакал от своего бессилия помочь Кириллу.

Наконец колеса тачанки застучали по булыжной мостовой. Я узнал район: сейчас будет городская свалка, бесконечный забор лесного склада, железнодорожный переезд и наши мастерские.

Неожиданно впереди выросла темная фигура с винтовкой.

— Стой! Кто едет?

— Это я, Саня!

— Какой еще, к черту, Саня? Пропуск! — Голос был чужой, и я с ужасом подумал: «Неужели тут, у переезда, бандиты?»

— Слезай, топай ко мне! — настаивал вооруженный и недвусмысленно щелкнул затвором.

Чтобы выгадать время, я сердито закричал:

— Не могу я слезть, конь понесет! Зови начальника.

Браунинг я держал наготове, прижав к груди, чтобы караульный не видел его.

— Я тебе позову, черта твоей бабке… Слазь с брички!

«Явно бандит! Наш сразу бы вызвал разводящего», — решил я и крепко стиснул пистолет. Но в это время из темноты послышался чей-то начальственный голос:

— Что там у тебя, Костенко?

— Тут, товарищ Панов, какой-то приехал на тачанке одноконь!

Обе фамилии я услыхал впервые, но обращение «товарищ» меня немного успокоило. Возможно, в мое отсутствие сменили караульную команду.

— Я работаю здесь, в мастерских, — прокричал я, — везу в Чека бандита! Мне нужно срочно к телефону!

К тачанке приблизился часовой и, заметив в моей руке браунинг, отскочил в сторону, закричал:

— Кидай оружию, бандитская рожа!

Ко мне подошел другой человек с наганом в руке. Я отдал ему браунинг. Увидев связанного Аркадьева и нашу растерзанную упряжку, он оборвал часового:

— Погодь, помолчи Костенко! Парень вроде дело говорит.

— Товарищ Панов, — взмолился я, — давайте скорее, ведь в лесу товарищ от банды отбивается!

Панов сел в тачанку, и мы подъехали к мастерским. Не дожидаясь, пока откроют ворота, я кинулся в калитку.

— Стой! Стой! Куда?! — всполошился Панов.

Я вбежал в кабинет Лукича. Здесь было темно. На ощупь я отыскал телефон. Вслед за мной, грохая сапогами и что-то зло крича, бежал Панов. Неожиданно щелкнул выключатель, и я увидел Лукича.

— Ты откуда взялся, хомяк?

— Потом, потом! — отмахнулся я.

Ошарашенный моим знакомством с Лукичом, Панов замер, а я стал звонить. Меня соединили с Чека, и дежурный чекист тотчас переключил телефон на кабинет Лембера.