Ван Линь - Дальние края

Долговязый, трудившийся в поте лица, возмущенно воскликнул:

— Везде одно и то же! Извольте: «Сон в красном тереме» от первого тома до четвертого, и каждый в нескольких экземплярах! Опять «Хождение по мукам» и «Буря»… [15] «Сон в красном тереме» — китайский классический роман XVIII века; «Хождение по мукам» — роман А. Толстого; «Буря» — роман И. Эренбурга. А того, что мне нужно, нет!..

И снова уткнулся в книги.

«Хлебное семечко» тоже взмок от усердия. Он брал с полки каждую книжку, молча изучал обложку, потом ставил ее — на место и тянулся за следующей.

Тетя Шам, сидевшая за столом около самой двери, в сердцах прикрикнула на мальчишек:

— Эй, книгочеи! Вы мне так всю библиотеку перевернете! Зря только книжки треплете.

— Да я все здесь уже читал, — тотчас откликнулся Долговязый. — Вот никак не найду «Ву Ни То» [16] «Ву Ни То» — историческая драма вьетнамского писателя Нгуен Хюи Тыонга (1912–1960), названная по имени главного действующего лица — придворного архитектора, строившего дворец Девятого неба. . А мой товарищ небось ищет что-нибудь научно-популярное. Он ведь у нас знатный птицевод, откармливает двух кур.

— Ладно, только уговоримся книги ставить на место, а то после вас ничего не найдешь! Вы у меня не единственные читатели!

Воцарилось молчание.

Потом Долговязый, как бы невзначай, спросил:

— Тетя Шам, вы не слыхали, говорят, вчера приехала какая-то девочка?

— Да. Она приехала из Хайфона.

— Так… портовый народ… Вы не знаете, она любит книги?

— Наверно.

Он полистал несколько томиков и снова заговорил:

— Это хорошо, а то здесь у вас не, с кем даже поговорить.

Долговязый дернул за ухо своего приятеля и продолжал:

— Пожалуйста, вот вам, Вит [17] Вит — по-вьетнамски «утка». Мальчика же на самом деле зовут Вьет, что значит «Вьетнам», «вьетнамский». Долговязый нарочно произносит неправильно его имя. . Сколько я его уламывал прочесть хоть одну книжку! У него на уме только эти несчастные куры да семьсот корней маниока [18] Маниок — растение с невысоким коленчатым стеблем и большими клубневидными корнями, очень богатыми крахмалом. Их употребляют в пищу, высушив, размалывают в муку и т. п. .

— Ну ты, дылда! — «Хлебное семечко» грозно насупился. — Еще хоть раз назовешь меня так, пеняй на себя! Вымахал чуть не с мачту, а никак не выговоришь слова «Вьет». Крошка Ни Ай и та произносит правильно мое имя!

— Ладно, ладно, не горячись! — улыбнулся Долговязый.

В это время со двора послышался деловитый голосок Няй:

— Тетя Шам! Эй, тетя Шам! Сестрица Хоа ходила со мной гулять и купила мне в буфете печенье.

В дверях показалась Хоа, следом за ней семенила Няй.

— А тебя, Няй, только помани, — засмеялась библиотекарша. — Хоа угостила печеньем, и ты уже за ней хвостиком ходишь.

— А вот и нет! — возразила Няй. — Просто она вообще меня очень любит!

— Хочешь что-нибудь взять почитать? — Тетя Шам повернулась к Хоа. — Молодец, что подружилась с Ни Ай, вместе вам веселее будет. Ты проходи, у нас пока надо самим искать книжки на полках. Я ведь недавно только окончила курсы, не успела еще завести каталог. Выберешь книгу, скажешь, я запишу в твой формуляр. Там как раз ребята тоже смотрят книжки.

В глубине комнаты, за полками Долговязый, подтолкнув Вьета, зашептал:

— Вон она, гляди… На вид ничего! Ишь как брюки нагладила… Слыхал, ее зовут Хоа… Что-то не припомню такого имени в книгах, да и среди исторических лиц…

Хоа присела на скамейку возле стола, взяла за руку стоявшую рядом Няй и сказала негромко:

— Тетя Шам, можно, я посижу здесь немного, пока они будут выбирать себе книжки.

Вскоре к дверям подошел Долговязый, еле тащивший под мышкой большую охапку книг, и с шумом бросил их на стол прямо перед носом Хоа.

Но она, словно не замечая его, глядела в другую сторону.

— С чего это ты сегодня набрал столько книг? — спросила тетя Шам.

— Разве это много? — отвечал Долговязый, выпятив грудь колесом. — Каких-то пятнадцать книжек!

— Я думаю, ты решил оставить всех без чтения, — сказала она, проверяя номера книг. И повернулась к Хоа: — Он у меня первый активист. Отец говорил, что ты тоже любишь читать.

У Долговязого дрогнули ноздри.

— Как тебя звать? — спросила его тетя Шам (она вечно забывала имена).

— Мое имя Нгок [19] Нгок — по-вьетнамски значит «жемчуг». , псевдоним Чан Хынг Дао [20] Чан Хынг Дао («Идущий стезею долга из рода Чан») — прозвище, данное Чан Куок Туану (1226–1300), выдающемуся полководцу и государственному деятелю за его верность идеалам справедливости и чести и преданность государю и отечеству. Он нанес сокрушительное поражение вторгавшимся в страну полчищам правившей в Китае монгольской династии Юань. Обожествленный в различных легендах и преданиях, он считался небесным заступником вьетнамской земли. В его честь было сооружено множество храмов, часть их сохранилась до наших дней. Народ Вьетнама и доныне чтит его память. . — Он еще больше напыжился. — Вы ведь столько раз меня записывали! Хорошо, что вы не учительница, а то перезабыли бы всех своих учеников. Знаете, когда-то давным-давно жила одна принцесса, которая, вроде вас, страдала отсутствием памяти…