Стефан Каста - Зеленый круг

Дэвид и Габриэль большую часть времени проводят на плоту. Они строят то, что однажды станет нашим новым домом. Уже почти видно, как он будет выглядеть. Настоящий плавучий дом. Дети отрывают от стены хлева выкрашенные красной краской доски. Дэвид с Габриэлем перетаскивают их на берег. Иногда эхо от ударов молотка бывает такое громкое, что слышно даже во дворе. Я лежу на плоту и представляю, как тут будет хорошо, когда все будет готово.

Вечером Дэвид и Габриэль возвращаются в дом и приносят полную корзину мидий и водорослей. Они пролезают в проем в изгороди, мокрые от пота, с красными лицами, проходят в кухню и вываливают содержимое корзины в прохладу темного погреба. Иногда им удается поймать рыбу.

В погребе теперь стоят два пластмассовых бака, которые мы каждый день наполняем водой из подземного ручья. Чаще всего этим занимаются Щегол и Вендела. Они наливают воду в кожаные мешки, которые сшили мы с Диной, и переносят их на плечах.

Натаскав воды, они помогают Бенджамину строить смотровую платформу высоко на ветвях засохшего вяза. Они так ловко передвигаются по ветвям в кроне дерева, что напоминают обезьян, и лишь потрепанная одежда отличает их от представителей мира животных. Иногда сухие ветки с треском ломаются и с глухим звуком падают на землю. Бенджамин видит, что я за ним наблюдаю, машет мне рукой и кричит что-нибудь типа:

— Отсюда видно очень далеко! Залезай к нам!

Я машу рукой в ответ и кричу:

— Вот спустишься, я задам тебе трепку! Это опасно — скакать по ветвям, как мартышка!

Но в глубине души радуюсь тому, что они делают. Платформа позволит нам держать под контролем всю местность вокруг фермы.

Крошка Вторник и другие девочки почти все время проводят с Демоном. Они ходят с ним по двору, и мне становится интересно, не придумали ли они какую-то свою игру? Со стороны это выглядит так, словно они что-то ищут. Они сделали из веревки ошейник и поводок и водят пса по очереди. Одна из девочек что-то бросает, затем они с Демоном ищут этот предмет, а те, кто не держит пса, держатся за руки.

Мы с Диной часто сидим на веранде и перекраиваем шторы и старую одежду, которую удается найти в доме. Затем сшиваем куски, как можем, и бросаем новые вещи в общую кучу. Там уже лежит самая разная одежда: плащи, пончо, брюки, куртки с капюшоном — все, что, как нам кажется, защитит детей от капризов погоды. Мы также собрали старые льняные скатерти и простыни и собираемся сшить из них крепкие паруса.

Я постоянно откладываю шитье и бегаю на огород посмотреть, как растут баклажаны.

— Ты их насмерть засмотришь, — говорит Дина.

Я смеюсь, хотя понимаю, что она права, но не могу устоять перед искушением и через полчаса снова бегу на огород.

— Это ненормально, — говорю я, в очередной раз вернувшись на веранду. — Они уже не меньше десяти сантиметров в высоту.

— В таком климате мы соберем урожай всего через несколько дней, — говорит Дина.

Я не отвечаю. Меня тревожит только одно: как баклажаны справятся с перепадами температуры? Вдруг их сожжет солнце или смоет ливень?

— Кажется, погода немного расходится, как ты думаешь? — неуверенно спрашиваю я.

— Разве? — вопросом на вопрос отвечает Дина.

Я киваю. Возможно, мне просто очень хочется, чтобы погода стала менее суровой, но отказываться от надежд я не собираюсь.

— Сегодня не так жарко, как обычно, — говорю я.

— Не думаю, — усмехаясь, отвечает Дина.

Вот такими были эти дни. Почти идиллия.

Посреди одного, как мы думаем, буднего дня с наблюдательного пункта внезапно доносится голос Бенджамина. Я сразу понимаю: случилось что-то серьезное. Это ясно по его тону, по короткому выкрику, по долгой тишине, воцарившейся после. Тело посылает мозгу сигнал: опасность!

Я смотрю наверх на дерево и вижу на платформе Бенджамина, Щегла и Венделу. Бенджамин наблюдает за полем через бинокль производства фирмы «Дэвид&Габриэль».

Бинокль представляет собой два картонных цилиндра из-под бумажных полотенец, соединенных изолентой, и, хотя он выглядит комично, на самом деле приносит большую пользу, защищая глаза от яркого солнца.

Ко мне подходят остальные ребята. Они тоже смотрят наверх.

— Что случилось? — кричу я. — Вы что-то увидели? Бенджамин опускает бинокль и, свесившись, кричит мне в ответ:

— Люди!

— Что за люди?

— Черные!

— Какие еще черные?

— На них черная одежда.

— Сколько их?

— Двое.

— Они далеко?

— Точно не знаю, но далеко. Похоже, идут сюда.