Владимир Добряков - Шумный двор

— Ну, знаешь! — процедил Меркурий. — Было бы мне девятнадцать, смазал бы тебе по вывеске!

— Что ж, — охотно согласился Марс, — такие вещи между деловыми людьми тоже случаются. Но, к твоему несчастью, сердитый мой мальчик, молоко на твоих губах обсохло совсем недавно. Сочувствую…

И, помахав из дверей рукой, Марс вышел.

— Эх, — слушая быстрые шаги на лестнице, сказал Меркурий, — жаль, что я ему не врезал разок! С тремя бы он ни за что не справился…

Плутон и Митя молчали. Молчали тяжело, долго. Вот теперь действительно оплевал их. Идиоты! Сколько времени водил за нос! Золотые горы обещал. И они верили… Теперь от стыда и во дворе не покажешься. Ребята, наверно, уже знают. Коська, конечно, разболтал…

Ребята и в самом деле уже знали. Кое о чем Костя рассказывал, кое-что Лешка шепнул «по секрету». Не мог же он немножко не похвастаться, что первый выследил Виктора!

Узнал об этом и Герман Ильич. Он и сердился, и удивлялся, и вздыхал сокрушенно: «Какой человек был Василий Васильич! Кристалл! А вот сынок, ай-яй-яй… Придется, видно, взяться за него. Так это дело оставить нельзя…»

Внука Герман Ильич не ругал. Что с него возьмешь — мальчишка! Но ничего, понемногу выправляется. Отец зимой приедет — порадуется.

А Костя страдал. Оттого, что Герман Ильич не ругал его, не напоминал об украденных деньгах, он лишь сильнее чувствовал свою вину. Самое бы время сказать обо всем. «Да, надо сказать», — то и дело повторял про себя Костя. Он уже и на дедушку виновато поглядывал, и рот уже открыл, но каждый раз что-то удерживало его. «Нет, потом скажу». Это была подленькая отговорка. Костя понимал, и ему было противно. В конце концов он до того рассердился на себя, что без всякой подготовки сказал:

— Деда, ты прости меня, что я тогда взял у тебя десять рублей.

— Какие десять рублей? — удивился Герман Ильич.

— Ну, те… Из коробки которые взял… То есть украл. — Костя покраснел еще больше.

— Так… — непонятно проговорил дедушка. — Значит, украл?

— Украл. — Внук тяжело вздохнул. — Понимаешь, деда, все из-за этого чудо-приемника.

— Ясно, — помолчав, сказал Герман Ильич и усмехнулся. — Ишь, как забавно получилось! Ведь я не знал, что пропали деньги. Ну, а теперь признайся — жалеешь, что сказал?

Костя задумался. В самом деле смешно получилось: он переживал, мучился, а деда, оказывается, и не знал ничего. Так жалеет ли он? Нет. Наоборот. Костя открыто взглянул на дедушку.

— Не жалею. Честное слово!

Герман Ильич поверил. Он разгладил буденновские усы, притянул внука к себе и крепко похлопал по спине.

— Молодец, что признался. На совести пятен не должно быть.

Хорошо окончился этот день для Кости. Он чувствовал себя счастливым.

А вот у его недавних «друзей по науке» настроение было совсем не такое. После ухода Марса — мрачные, злые — продолжали сидеть они у Плутона. Вспоминали свои охотничьи мытарства, спорили, переругивались. Во двор не решались выйти. И на следующее утро собрались вместе. На этот раз у Мити. Ругаться и обвинять друг друга надоело. Стали думать: куда пойти — на реку или в кино? Теперь свободные люди, куда угодно могут идти. Но почему-то и в кино не хотелось, и на реку не тянуло…

А во дворе было шумно. На волейбольной площадке стучали по мячу. У стола для игры в пинг-понг командовал Гриша Коркин. Возле теннисистов с кинокамерой суетился Гера Демкин…

— Может, во двор пойдем? — неуверенно предложил Митя. И сам устыдился своего робкого голоса. — А что, не век же теперь дома отсиживаться!

Похоже, такие мысли не давали покоя и его друзьям, только не хотели первыми признаваться. А после Митиных слов сразу как-то легче стало.

— Пошли! — сказал Меркурий. — Ну, посмеются немного. Подумаешь! Зато сейчас покажу им класс!

На площадке их появление было встречено с веселым оживлением. Но это так, между прочим. В общем-то издеваться над ними не стоило. Что ни говори, здорово их околпачил Витька Жомин.

Ну, а пострадавшим, чтобы скрыть смущение, ничего не оставалось, как изо всех сил бодриться. К волейбольной площадке Меркурий подошел вразвалочку, руки в карманах.

— Принимайте в свою команду!

— Это можно, — ответил Саша. — Ты как, подходяще играешь?

— Увидишь.

— Ну, давай. Становись на правый угол. Посмотрим, что за игрок такой Меркурий!

— Какой к черту Меркурий! Борька я. Хватит!