Нина Артюхова - Светлана

— Ладно, смейтесь, — сказала она. — Я сама до сих пор привыкнуть не могу к этой Александровне!

Они пошли просто так, без дороги, и серо-зеленый мох мягко пружинил под ногами.

— Чем этот мальчуган провинился, которому ты голову намыливала? — спросил Костя.

— Костя, он ругается. И не так, как другие ребята иногда: дураком или еще как-нибудь… Он нехорошими словами!

— Кажется, очень раскаивался? Светланка, ты уж меня прости, я немножко подсматривал за ним в коридоре — хотел подслушать, как ты с ним разговариваешь, только не удалось.

— Очень неудачно разговаривала.

— Неудачно? Мне кажется, наоборот, что ты так выдержанно…

— Нет, я сделала ужасную бестактность. Я спросила его: «Ведь ты никогда не слышал, чтобы люди, которых ты уважаешь, говорили такие слова? Разве твой папа так говорит?» А он мне ответил: «Папа говорит». Костя, значит не всегда можно мальчику поставить отца в пример. А ведь он не плохой человек, Володин отец, и работник хороший. Он приходил в завком, я его видела. Костя, вот вы на меня сейчас сочувственно смотрите… но… мне кажется, даже хорошие мужчины не очень склонны осуждать такое… Вот погодите, будут у вас свои ребята, тогда вы поймете!

Костя усмехнулся:

— Ты говоришь с таким видом, будто тебе по крайней мере сорок пять лет и у тебя не меньше полудюжины детей!

— У меня их больше двух дюжин, Костя! У меня двадцать девять энергичных мальчишек, которых я еще не очень хорошо умею воспитывать!

Когда Светлана и Костя уходили в лес, Косте хотелось расспросить поподробнее, чего, собственно, от него ждут во время предстоящей беседы.

Костя никогда не любил, да и не умел выступать на собраниях. Когда все-таки приходилось — в школе, потом в армии, — он старался говорить как можно короче. С ребятами так нельзя: будет сухо и скучно. Может быть, Светлана что-нибудь посоветует?

Но Светлана стала рассказывать о своих мальчиках и о малышах из пятого отряда.

День был жаркий, далеко идти не хотелось.

Светлана сказала:

— Давайте здесь посидим.

Костя лег на траву, закинув руки под голову.

В серебристо-зеленых ветках сосен, утонувших в голубом небе, запуталось белое облако, стояло почти неподвижно и таяло прямо на глазах.

Теперь не только говорить — даже думать ни о чем не хотелось.

— Светланка!

— Что?

— Очень хорошо здесь у вас!

— Да.

Светлана сидела, обхватив руками колени. На ней полосатое платье — синее с белым. На ногах маленькие рыжие сандалии, совсем детские.

Там, где она сидела, уже не было травы — начинался белый песок и доходил до самой реки.

Светлана рисовала что-то сухой палочкой на песке, потом стирала и рисовала опять.

— Вы почему улыбаетесь?

— Так.

— Скажите.

— Да просто так. Ты вот пишешь что-то на песке, а мне вспомнилось.

— Скажите, что вспомнилось.

Костя вспомнил парня из комендантского взвода, который проверял пропуска у ворот академии. Его демобилизовали весной. Перед этим он советовался с Костей, что ему делать после демобилизации и как побыстрее попасть в вуз. Костя спросил, окончил ли он десятилетку. Оказалось, что нет, десятилетку не закончил — в армию пошел.

«Тогда иди в школу рабочей молодежи: можешь и работать и учиться!»

Как-то утром, выйдя из общежития, Костя увидел удивленную уборщицу и очень довольного дежурного. Вся дорожка около ворот была исчерчена непонятными зигзагами и цифрами. Костя не сразу догадался, что это знаки радикала. Улыбающийся парень пояснил, что он уже обзавелся задачником по алгебре, но вот беда — позабыл, как извлекать корни.

Всю ночь, стоя на дежурстве, вспоминал и наконец добился своего — вспомнил.

«Правильно, товарищ старший лейтенант?»

«Правильно».

«Тогда заметай, тетя Поля!»

Светлана, отбросив свою палочку, радостно сказала:

— Но ведь это очень здорово, Костя!

— Конечно, здорово, — согласился Костя. — Потому я и рассказал тебе, что здорово! Я же знаю, что ты умеешь ценить такие вещи!

Они вернулись в лагерь как раз в тот момент, когда заиграл горн к пробуждению.

Прошли вдоль невысокого сквозного забора, отделяющего часть лагерной территории. За забором — белый двухэтажный дом, перед ним — цветник. Среди цветов стоят маленькие бревенчатые избушки и большие деревянные грибы с круглыми скамеечками под ними.

— А там у вас что? — спросил Костя. — Детский сад?

— Да. У дошколят свои воспитательницы, отдельная столовая, у них все отдельно.

Костя сел на скамейку около забора, а Светлана убежала к своему отряду.