Владимир Крупин - Живая вода

Афоня сбежал от нее прямиком к источнику.

Ночью Оксана и Лариса сделали вылазку с целью засыпать хрустальную зюкинскую, но мужики, предвидя осложнения, именно с этой ночи выставили охрану.

Лазутчиков подвели габариты. Вылазка обнаружилась.

– Милые девушки, – говорил Кирпиков, – успокойтесь, выпейте воды, что-нибудь придумаем.

Утром было написано и отправлено с курьером письмо. В нем была просьба снизить план. Курьер вернулся к вечеру – план оставлен прежним. Сели думать. Афоня, жалея жену, выставил мешок денег.

– Афоня! – кричали мужики, хватая его за руки. – Родной, не надо!

– Однова живем! – орал Афоня. – Как пришли, так пусть и уходят!

На деньги спиртное закупали ящиками. Выливали на землю. В одну неделю вымахали в рост человека буйные хмельные травы. Коровы первые распочухали их. Жадно щипали, быстро веселели. Не давались доить. Жители даже не заметили отсутствия молока, пили воду. Ходили подтянутые, поджарые, походка их стала легкая, уверенная.

Вася высказывал тезисы к исполнению: пустить источник в водопровод, чтобы зря не бегать. Далее: выносить воду на платформу. Добиться остановок всех поездов, а так как их идет великое множество, то вскоре по всей стране разъедутся протрезвевшие и здоровые люди. Далее: на базе источника сделать санаторий. Против последнего выступил Кирпиков.

Пришлось созвать совет. Вася при всех орал:

– Номер не пройдет! Ты почему лежишь на пути? Откуда ты взялся? Если на тебя моя вода не действует, значит, ты такой и есть. Поднять руки! Единогласно! Мы тебя изгоняем. Гуляй!

– Мне наплевать, – начал Кирпиков. – Могу и изолировать себя.

– Пусть скажет свои доводы, – потребовал Севостьян Ариныч. Вода вернула ему слух, и он слышал, что сказал Вася, но не слышал возражений.

– Думаешь, твой источник вечный? – спросил Кирпиков Васю.

– Не думаю, а так и есть, – ответил Вася. – Не иссякнет струя. Запишите. Почему никто не ведет протокол? Воду ему не выдавать, все равно бесполезно. Зря не портить.

– Но я прошу оставить меня помогать общему делу, – попросил Кирпиков. – Несмотря на несогласие, я готов работать в любом виде.

Выступил Афоня:

– А вообще, ребята, так хорошо, так хорошо! Состояние удивительное.

– Крылатое состояние! – поддержали его.

– Это такая радость, – ликовал Афоня, – такая радость, что мы не пьем! До того хорошо, что прямо не могу. Кучеряво живем! Надо чем-то отметить. Эх, выпить бы на радостях!

Все, кроме Васи, оценили шутку. Вася сурово заметил:

– Отставить. Вернемся к тезисам. Далее: просить, кроме своих поездов, пустить по линии и зарубежные. Решаем глобальную проблему отрезвления планеты…

Допоздна горел свет в доме Зюкиных.

С заявлением об уходе с работы пришла фельдшерица Тася Вертипедаль. Делать ей стало нечего – все были здоровы и довольны жизнью. И в самом деле: жители поселка стали примерно одного веса (худые пополнели и наоборот), подравнялись в росте, только Вася остался коротеньким. Все стали как будто на одно лицо. И если раньше при описании жителей надо было упоминать, что Афоня – мужик здоровенный, что называется мордохват, что Оксана ему под пару, что Лариса громогласна, а почтальонка Вера суетлива и худа, что у Варвары печальные глаза, а Севостьян Ариныч глух и ждет слуховой аппарат и тому подобное, то сейчас жители были подбористы, глядели бодро, слышали прекрасно, и слуховой аппарат, пришедший по разделу „Товары – почтой“, был возвращен, но не по причине, что оказался плох, а ввиду заботы Севостьяна Ариныча о более страждущих. Почтовые издержки Севостьян Ариныч отнес на себя.

Вася, взяв заявление, сказал фельдшерице, что пусть с работы не уходит, но переменит профиль – пусть станет санэпидстанцией.

– Но, – сказал Вася, обращаясь ко всем, – почин работницы Вертипедаль заслуживает всяческой поддержки. Ведь смотрите, друзья, кто такая Вертипедаль? Работник средней руки, а какой большой пласт поднимает неиспользованных ресурсов. И действительно, – говорил Вася, встряхивая шевелюрой, и все тоже встряхнули шевелюрами, потому что было чем встряхивать, у всех отросли кудри, кроме Кирпикова, – действительно, стоит подумать, нет ли где лишних инстанций. Например, мне доложили, что одного строителя ударило по голове балкой. Его обмакнули головой в источник. И что? К вечеру он подал два рацпредложения. А посему нужен ли нам инженер по технике безопасности? Нужен ли парикмахер? Он всегда разбавлял одеколон водой, теперь же старается хрустальную моего имени разбавить одеколоном. Между тем мы так помолодели, что безусы и юны, а Кирпиков, – Вася клевал Кирпикова где только мог, – Кирпиков пусть будет экспонатом старой жизни и трясет бородой. Как старый козел.