Вячеслав Пальман - По следам дикого зубра

— Отец, — все с тем же нерастаявшим страхом сказала мама, — мы совсем забыли о письме…

— Вот как ты расстроил нас своим поспешным решением, — упрекнул отец и тяжело прошагал в кабинет.

Он вернулся с письмом. Нетерпеливо взявши конверт, я прежде всего прочитал обратный адрес. Впрочем, и по почерку с косыми, высоко прыгающими буквами нетрудно было угадать руку Кухаревича, моего друга по институту, по комнате в пансионате, по студенческим вечеринкам.

Сдержанно-деловое начало. Друг писал:

«Кто-то привез сюда странные слухи, связанные с твоим опозданием. В канцелярии мне сказывали, что ты, милый мои, получил отпуск, срок которого неопределен, и отпуск этот вызван приказом высокотитулованной особы. Вскорости удалось уточнить, что ты ныне обретаешься в свите великого князя. Это же совсем на тебя не похоже! Я отказываюсь верить! В свите… Не может быть! Неужели трудно написать несколько строчек товарищу, если это слово „товарищ“ не стало для тебя, в силу новых обстоятельств, не особенно удобным…»

Вот так. Со шпилькой. Если бы ты знал, Саша, что-нибудь о кавказских зубрах!..

Далее он уже спокойнее продолжал:

"О нашей здешней жизни могу сообщить пока очень коротко. Не стало некоторых из наших профессоров, прибавилось строгостей. Наставники величавы и замкнуты. Слава богу, мы с первых дней почти в полном составе находимся в лесной даче недалеко от Выборга и потому лица эти видим редко. Я нахожу время для поездок в столицу, чтобы послушать интересные семинары в университете. Кстати, там сделалось относительно прошлого спокойнее. Бывают очень интересные диспуты, есть что послушать, и вообще…

Летом я не писал тебе потому, что не уезжал к родителям в Екатеринодар: здесь побывал мои отец, и мы рассорились с ним. Пришлось остаться в Средней России, работал три месяца помощником лесничего в местечке рядом с Беловежской пущей. Есть на что посмотреть и что вспомнить, поверь мне. Заработал немного денег. Зима нас с тобой не испугает.

Как видишь, на этот раз мне почему-то не дается острословие. Расстроен твоим молчанием. Неужели ты в самом деле решил пойти по дороге честолюбивого служения, использовав подвернувшийся случай? Не могу поверить в подмену принципов, коли знаю твои взгляды на жизнь. Нетерпеливо жду письма с изложением всего случившегося. Постарайся понять, Андрей, как это важно для твоего друга, нижеподписавшегося…"

Далее следовала его длинная подпись, а еще ниже приписка: "P.S. Когда письмо было написано, ко мне ворвался известный тебе Паша Саблин и с ходу выпалил: «Все точно! Зарецкий принят в великокняжескую охоту. Князь им доволен и держит при себе».

Сменить полезный народу труд на ливрею послушного холуя?!"

Закончив читать, я глубоко вздохнул. Родители не сводили с меня вопрошающих глаз. Вместо объяснения я прочитал письмо вслух.

— Твой приятель не понимает, какая честь служить под началом великого князя! — Отец выставил перед собой палец. — Открытая дорога наверх, продвижение по службе, чины — разве это не служение родине?

Я бурно запротестовал. Но, вспомнив о своих зубрах — да, о своих! — умолк и примирительно сказал, что новая служба, в общем, меня увлекает.

— Вот и отлично! — повеселевшим голосом отозвался отец. — Здесь ты дома, с нами.

Мама задумалась, вздохнула, а потом сказала, как бы для себя:

— Взрослый, взрослый сын. И уже с положением. Самая пора подумать и о собственной семье, Андрюшенька. Годы бегут, мы стареем. И как нам хочется, чтобы дом не пустел…

Очень значительно она посмотрела на отца, тот на меня, но промолчал. Тут он с мамой заодно. Этим летом по разным поводам они не раз произносили при мне не без тайного умысла и любви слово «внук».

Часы пробили двенадцать. Спать, спать!

Перед сном я вышел во двор посмотреть Алана. Он спокойно похрустывал травой, обернулся, почесался лбом о мое плечо и вздохнул. Все в порядке.

Когда я лег и, не задув лампу, стал задремывать, сквозь полусон увидел маму. Она вошла очень тихо, села у кровати и, не спуская с меня глаз, задумалась. Я уснул спокойно и легко, как засыпал семилетним мальчиком под таким вот безмерно ласковым и заботливым ее взглядом.

Разбудил меня колокольный звон. Церковь находилась недалеко от нашего дома. Было воскресенье, и звонили уже к обедне. Вот это называется поспал…

Поспешно приведя себя в порядок, я вышел и нашел своих родителей одетых по-праздничному. Мама напомнила, что в моей комнате приготовлена выглаженная студенческая форма и что они ожидают меня. Пора в церковь.