Николай Григорьев - Двенадцать поленьев

— Эге, — говорит, — посылочка, да ты совсем дальняя! Тебе высаживаться последней. Так что посторонись, не мешайся под руками!

И засунул посылку в конец вагона.

Окончив своё дело, почтальон зевнул, потянулся...

Спит почтальон.

Вдруг шорох в вагоне...

Слабенький-слабенький... Проснись почтальон, он всё равно не расслышал бы этого шороха.

А письма насторожились. Все. Во всех клетках.

— Кто это? — спросил Пакет с Сургучной Печатью. Это был важный Пакет, и говорил он густым голосом.

Шорох прекратился.

Потом кто-то горько заплакал.

— Да что же это такое? — Письма в клетках зашевелились. — Кого здесь обидели? .. Мы, письма, дружный народ. Мы не допустим несправедливости!.. Кто же этот злодей, который обижает слабых? Укажите на него — он будет наказан!

В ответ послышался тоненький-тоненький голосок:

— Ах, товарищи, я Лекарство для Алёнки. Никто меня не обидел... Но как подумаю, что ехать целую неделю... Страшно становится!

Тут вмешалась Поздравительная Открытка — блестящая от лака, расфуфыренная.

— Ничего страшного, — сказала она. — Куда спешить?

Мне, например, нравится опаздывать. Когда почтальон на Новый год или к Первому мая приносит пачку поздравительных писем, — ты там незаметна. А если опоздаешь и явишься одна, — тебе такое внимание! Все тебя разглядывают, с возмущением показывают друг другу штемпель с числом, ругают почту. Это так весело!

Кто-то остановил болтушку, и тогда опять все услышали тоненький голосок:

— Ах, товарищи, Алёнка очень-очень больна. Иначе бы не обратились к нашему академику, поверьте!.. Ей надо сейчас же помочь, этой же ночью, а то, а то... — Тут тоненький голосок захлебнулся в слезах. Промолвил едва слышно: — А то не застать мне Алёнку в живых!

В вагоне стало тихо.

Было только слышно, как храпит почтальон.

Но тишина была недолгой. От волнения все вдруг заговорили, перебивая друг друга, и в шуме голосов ничего нельзя было понять.

Тут Пакет с Сургучной Печатью сказал зычно:

— Тише! Перестаньте кричать! Ти-ши-на!..

Письма в клетках замолчали.

Пакет продолжал:

— Мы так проспорим всю ночь и ничего не решим... Если у нас собрание, то нужен порядок. Сначала пусть каждый скажет: надо ли спасать Алёнку?

— Надо, надо! — закричали все. — А как же иначе? Спасти девочку, спасти!

Пакет с Сургучной Печатью сказал:

— Я того же мнения! Обязательно спасти! Теперь давайте думать, как это сделать.

— Я знаю как! — выкрикнула Заказная Бандероль.

— Не волнуйтесь, — сказал Пакет, — говорите спокойно. А всех остальных прошу внимательно слушать.

Заказная Бандероль напомнила, что поблизости аэродром. Оттуда улетают самолёты в разные города, наверное — и на Дальний Восток. Так что надо поскорее разбудить почтальона. И пусть он сбегает на аэродром и посылку для Алёнки передаст лётчику.

Пакет с Сургучной Печатью сказал:

— Понятно. Нет ли других предложений?

— Конечно, есть! Дайте мне слово.

Это заговорило Письмо в скромном сером конверте.

— Я всего только Простая Бандероль. Не Заказная! А та хоть и важничает, а сказала глупость. Человеку голос писем не слышен. Поэтому, сколько бы мы ни будили почтальона, он не проснётся и нас не поймёт... Эх ты, а ещё Заказная!

Выступили ещё некоторые ораторы.

Жалели Алёнку, а как помочь девочке, никто не придумал.

Лекарство в бабушкиной посылке уже плакало навзрыд.

— Теперь я беру слово, — сказал Пакет с Сургучной Печатью. — Спасти Алёнку можно!

Все в вагоне затаились: «Что же дальше он скажет, что?!.»

— Можно спасти, — повторил Пакет. — Только дело это очень-очень трудное...

— Подумаешь! — усмехнулась Поздравительная Открытка. — Чего вы нас пугаете? Открывайте свой план.

Пакет сказал:

— План простой. Он называется: «Один — за всех и все — за одного». Согласны взяться дружно?

Из клеток ответили:

— Согласны! Согласны! А вас просим быть командиром!

Пакет с Сургучной Печатью приосанился. Круглое красное лицо его выразило железную волю.

Теперь он заговорил как командир.

— Товарищи Письма! — сказал Пакет. — Закрытые Письма и Открытки! Простые и Заказные! Товарищи Письма с уведомлением о вручении адресату! Товарищи Бандероли! Слушайте меня: мы сами повезём вагон.

И Пакет приказал:

— Все наружу!

И — глядите, глядите! — приказ уже выполняется!

Письма посыпались из окон — одно за другим, одно за другим...

И тут же стали прижиматься друг к дружке: плотноплотно, будто пёрышки в крыле птицы...