Николай Самвелян - Московии таинственный посол

Люди, приезжавшие из Острога, рассказывали, что Константин Острожский, узнав о болезни Елизаветы, долго стоял в зале замка у окна, смотрел на стольный Острог, затем произнес одно только слово:

— Понятно.

Не простит Константин. Он вообще не умеет прощать. Никому. Ни королю, ни папе римскому, ни господу на небесах. Для начала Константин забрал к себе Елизавету. Она все чаще заговаривалась, плакала, звала Семена Слуцкого…

Молчит князь Константин. Неспроста это. Что замышляет? Недавно отбился от татарского набега. Пленных набрал тьму. Но из Острога носа не кажет. Ни во Львов, ни в Вильно, ни в Брест.

Князь пугает Краков своим молчанием.

Я спрашивал у печатника Ивана, почему он не просит помощи у князя Острожского.

— А зачем просить? У князя свои заботы, у меня свои.

Но во Львове стало известно: князь хочет, чтобы печатнику отвели для работы келью в Онуфриевском монастыре. С кем передал он свою волю? Я этого не знаю. Странно, что не знает и печатник Иван…»

Но были в дневнике Геворка записи и вовсе удивительные, даже малопонятные. Например, пьеса, написанная на манер греческой трагедии. В качестве хора выступали бояре, купцы и народ главного города Московии. Основной интригой пьесы был диспут между двумя Иванами: Иваном-царем и Иваном-печатником, которых Геворк на итальянский манер именовал Джованни.

Джованни-царь. Ты отстроил мне печатню. И за то тебе спасибо. Научил печатать книги и других. И за то тебе спасибо вдвойне. Так отчего же ты хочешь ехать в дальние края? Неужто пример князя Курбского покоя не дает?

Джованни-печатник. Еду я не в заморские страны, а туда, где тоже живут русские люди. И там книга нужна не меньше, чем здесь. Ты в пушки веришь. Я верю в книгу, в мудрость, царь. Мудрость в руках народа — это меч против его врагов.

Джованни-царь. Погоди. Победив ливонцев, выйдем к морю, обрушим гордых поляков, тогда и время, чтоб уму да разуму поучиться, найдется. Я ведь и сам охоч до книг.

Джованни-печатник. Ни с книгами, ни с грамотой ждать нельзя. Вон сколько мечей и воинов было у монголов. Надолго ли той силы хватило? Мечи тупеют, воины стареют. У монголов не было книг. Они не могли нас заставить читать свои книги и молиться своим богам. Потому мы их в конце концов одолели. А теперь ты и Казань взял.

Джованни-царь. Так что же, по-твоему, ни крепкая рука кесаря, ни пушки отечеству не нужны? Разве на поэтах держалась слава Рима, а не на легионах?

Джованни-печатник. Легионы многое могут, царь. Легионы могут разгромить соседа, но они не смогли спасти Рим. Рим выжил бы, если бы повсюду теперь пели римские песни и народ знал римскую грамоту. Побить ливонцев мало. Надо, чтоб русскую книгу читали и во Львове, и в Киеве, и в самом Риме.

Хор бояр. Казни его, царь!

Джованни-царь. Но почему? Для чего я должен казнить его? Разве он враг нам?

Хор бояр. Послушай его внимательно, царь! Он хочет дать книгу всем. Если у каждого будут в доме такие же книги, как у тебя, царь, то придет время, когда любой, кто умеет читать и писать, почувствует себя царем.

Хор купцов. Будь мудрее, царь! Книги нужны. Но не всем. Купцы должны уметь читать и писать. Не только бояре и царь.

Народ. Царь, будь заступником народным! Не разреши боярам и купцам оставить народ без книги!

Джованни-царь. Что скажешь ты на это, печатник?

Джованни-печатник. Скажу то, что уже говорил: мне надо ехать туда, где меня ждут тысячи наших соотечественников. Русские книги в Москве вы сможете печатать и без меня, а кто будет печатать их там?

Хор бояр. Казни его, царь! Он вероотступник. Он хочет заменить господа бога нашего книгой!

Хор купцов. Нельзя его казнить. Но из Москвы не отпускай. Пусть печатает книги здесь. Мы эти книги будем возить и в Рим, и в Краков, и во Львов. Но возить будем отсюда. Иначе может выйти так, что русские книги к нам начнут прибывать из Рима. Подумай об этом, царь!

Джованни-царь. Слышишь, печатник?

Джованни-печатник. Слышу.

Джованни-царь. Я не буду тебя казнить. Не буду жаловать. Если хочешь ехать, поезжай. Но знай, что я был против твоего отъезда.

Хор купцов. Не пускай его, царь!

Хор бояр. Казни его, царь!

Народ. Будь ласков к нему, государь!