Сергей Михальчук - Почтальон, шире шаг!

Очутившись в самолете, Маринка сразу же припала к круглому окошечку. Но сквозь толстое стекло ничего, кроме краешка зеленого поля, не было видно.

Саша дернул ее за рукав: «Дай и мне посмотреть!» Маринка подвинулась: «Пожалуйста, не жалко, смотри, сколько влезет!»

Один летчик уже сидел на своем месте — в приоткрытую дверь Маринка видела его широкую спину, обтянутую синим кителем. Второй тем временем втащил в самолет лестничку и запер дверь. Но этого ему, наверно, показалось мало, и он подпер ее лестничкой. Видно, чтобы какой-нибудь чудак не вздумал открыть во время полета.

Пригнувшись, летчик прошел в кабину. В то же мгновение самолет загудел, задрожал и рывком тронулся с места. Маринка оттерла Сашу от окна: хватит, насмотрелся, надо совесть иметь.

Она-то понимала, что сейчас начнется самое интересное.

Сначала самолет катил по полю, словно грузовик по разбитой проселочной дороге, и всех подбрасывало и трясло, как в кузове грузовика. Того самого, на котором Маринка с папой в минувшее воскресенье ездили в грибы. Ох и здорово же их тогда натрясло, целый день бока болели. Но не успела Маринка об этом подумать, как самолет вырулил на широкую гладкую дорожку, и тряска прекратилась. На минуточку самолет приостановился, словно раздумывая, лететь или не лететь, потом решил: лететь! Еще громче, будто осерчав на кого-то, взревел и, набирая скорость, побежал по дорожке.

Промелькнули и остались где-то позади здание аэропорта со стеклянной башенкой наверху, серебристые самолеты-великаны, желтая машина с огромной бочкой-цистерной… Зеленое поле за окном качнулось, провалилось куда-то вниз, Маринка увидела дома, которых раньше не было видно, дорогу, цепочки лип вдоль нее и поняла, что они уже в воздухе.

— Мама! Саша! Летим! — радостно закричала она.

Мама улыбнулась — впервые за все утро — и что-то ответила, но Маринка не расслышала, что. Очень уж громко гудел мотор самолета. Саша забрался на скамейку с ногами и тоже что-то кричал, показывая рукой в окно.

И тут Маринка почувствовала, что оглохла. Уши заложило, словно их ватой позатыкали. Она прижала к ушам ладони и закрутила головой. Мама засмеялась и дала ей и Саше по конфете. Маринка пососала конфету, и — случилось чудо — в ушах что-то щелкнуло, она снова стала слышать. Замечательное лекарство — конфеты!..

Когда Маринка опять посмотрела в окно, самолет уже летел высоко-высоко. Где-то слева проплывали серые облака. А земля лежала далеко внизу, и все на ней казалось маленьким, невзаправдашним, словно нарисованным. Во-он по дороге медленно ползет коробочка. Это автобус. Навстречу ему катит подвода. Все кукольное: лошадь, телега, люди… Попробуй различи, дети это или взрослые…

А это что? Еще одна дорога? Но почему она такая извилистая? Так и вьются петли, так и вьются, поблескивают под солнцем…

— Мама, что это? — не выдержала, спросила Маринка, наклонившись к маме.

— Где? — не поняла мама.

— Да вон там, внизу. Видишь?

— Это река, — ответила мама. — А сейчас над железной дорогой полетим. Видишь, какая она ровная. Словно две нитки натянули туго-туго. А вон мост…

До чего же далеко все видно с самолета!

Исчезла железная дорога, растаяла. И речки не стало. Во все стороны внизу раскинулся лес. Маринка не раз бывала с папой в лесу. В грибы ездили, в ягоды. Там такие чащобы — не продраться. Бывало, вся исцарапаешься, а то и платье о сук порвешь, пока доберешься до крепенького черноголового боровичка. А сверху лес совсем не такой. Даже цвет иной: темно-зеленый, почти синий. Деревья кучерявые, и каждое как будто отдельно от других растет. Была бы охота, кажется, пересчитать можно. Только слишком уж их много. А между деревьями поляны, полянки. Плывут, проплывают. На одной стадо коров пасется. И костер горит: сизый дым стелется по земле. А пастуха не видно. Где он, тот пастух, может, за боровиками охотится?

Маринка оглянулась, чтобы позвать Сашу и вместе поискать на полянке пастуха, пока она еще не исчезла, эта полянка, но Саши рядом не было.

Саша исчез.

Сначала Маринка подумала, что Саша чего-то испугался и спрятался. Но где? Спрятаться в самолете было не так-то просто: все на виду. На всякий случай Маринка заглянула под скамейки, на которых вдоль прохода сидели пассажиры, затем прошла в хвост самолета, где стояли чемоданы, сумки, кошелки.

Саши нигде не было.

«А вдруг, — похолодев, подумала Маринка, — он забыл, что летит в самолете, открыл дверь и вывалился? И никто даже не услышал…»