Иван Лазутин - Черные лебеди

— После встречи с таким проповедником поверишь не только в Бога, но и в дьявола! — сказала Лера, продолжая из-под ладони наблюдать за Растиславским.

Наконец и Жанна забралась на волнорез. Держась за плечи Леры, она нашла глазами в золотистых бликах волн ритмично мелькающие руки Растиславского.

— Баттерфляй по классу мастеров, — сказала Лера.

Минут пять Растиславский неподвижно отдыхал на спокойных покатых волнах, потом помахал рукой в сторону берега и не торопясь поплыл на спине к волнорезу.

Ослабевшие за последние дни от недоедания и перегрева на солнце, Лера и Жанна втайне друг от друга ловили себя на мысли о том, как бы Растиславский не раздумал угостить их обедом.

— Ты хоть раз была на Ахуне? — спросила Лера.

— Запланировала через два года, когда получу диплом. Там, говорят, даже холодный туман записан в меню, как порционное блюдо.

— Не смешно, — ответила Лера, не спуская глаз с Растиславского.

— А ты что — думаешь слетать в этот фешенебельный ресторан на бороде дядьки Черномора? — съязвила Жанна.

— Черноморы бывают только в сказках.

— Зато в жизни пока не вывелись добренькие бородатые священники и безбородые туристы, которые ездят на курорты без своих «самоваров», — Жанна хотела сказать что-то еще, но ее ущипнула Лера.

— Помолчи, а то вместо Ахуна снова придется воровать у хозяйки недозрелый виноград.

Подплывая к волнорезу, Растиславский с головой ушел под воду и через несколько секунд вынырнул почти у самых ног девушек. Они даже взвизгнули от неожиданности, когда он, отфыркиваясь, протянул им из воды руки.

Одевшись, они все трое поднялись по крутым каменным ступеням и заросшей аллейкой прошли к фонтану. Там их ждала открытая черная «Победа». Судя по тому, как шофер ответил на приветствие Растиславского, который сделал ему еле уловимый знак, девушки поняли, что священник Троице-Сергиевой лавры пользуется услугами этого шофера не впервые.

Дальше все было так, как диктовал Растиславский.

Широко распахнув дверцу машины, он кивком головы предложил девушкам садиться. Лера и Жанна послушно сели.

— На Ахун! — бросил Растиславский шоферу.

Ветер свистел в ушах. Льняные волосы Леры, вырвавшись из-под газовой косынки, полоскались золотыми струйками. Задорно вскинув голову, Жанна любовалась городом, который остался позади, у подножия гор.

На зеленоглавый пологий Ахун наплывали белопенные облака. Разница в температуре сказывалась резко. Стало холодно. Лера ознобно ежилась. А когда она встретилась взглядом с Растиславским, то улыбнулась ему такой улыбкой, в которой тот прочитал и нежную благодарность и детский восторг.

Жанна любовалась панорамой дальних гор, окутанных розовато-фиолетовыми облаками. Всю дорогу она не умолкала, то и дело тормошила за плечо Леру и восклицала:

— Лерочка, это же изумительно!.. Я никогда еще не видела такой красоты! Ты только погляди вон на ту гору, она увенчана розовыми облаками… Это что-то сказочное!..

На столе, за который сели Растиславский и девушки, стояла предупредительная табличка: «Стол занят». Не успели они освоиться и раскрыть меню, как тут же за плечами Растиславского выросла фигура немолодого седеющего официанта.

Растиславский заказывал щедро. Фирменные кавказские блюда, выдержанный коньяк, лучшее грузинское вино, отборнейшие фрукты — все это в первую минуту Жанну и Леру ошеломило.

«Боже мой, — подумала Лера, — на такой обед пойдет половина денег, которые мы ждем уже третий день. — Но возражать не стала. — Будь что будет», — решила она и, взяв у Растиславского протянутую им пачку сигарет, закурила.

Пили много. Лера и Жанна пили коньяк. Танцевать Растиславский отказался. Подходили к их столу подвыпившие парни с соседних столов. Но ни Лера, ни Жанна танцевать с ними не пошли. Им было очень интересно со своим новым довольно-таки странным и во многом непонятным покровителем. Было в нем для них что-то загадочное, неотразимое, благородное. Временами Лера забывала, что она сидит за одним столом со священником, который смотрит на них не как на женщин, а как на попавших в беду детей божьих.

…В этот день ни Лера, ни Жанна перевода не получили. Ужинали они в приморской гостинице, где у Растиславского был первоклассный двухкомнатный номер с окнами на море.

В ресторан спускаться не стали.

— Эти черные усы за столами мне изрядно надоели. Здесь уютнее.

Он позвонил в ресторан, заказал ужин, и через полчаса официант вкатил в номер никелированный столик-тележку, заставленную закусками, винами, фруктами…