Иван Лазутин - Черные лебеди

Сегодня море было, как показалось Растиславскому, особенное. Оно устало лизало пенными языками набегающих волн нагретую солнцем серую отшлифованную гальку.

Прикрыв лицо газетой, Растиславский неподвижно лежал на спине, широко раскинув руки. Двух девушек — в голубом и зеленом купальниках — он заметил несколько дней назад. Они ни на минуту не разлучались. Красивые, высокие, стройные… Пляжные хлыщи таких называют «длинноножками». Не раз Растиславский искал случая заговорить с ними, но случай такой все не подворачивался. Девушки как назло всегда были в окружении загорелых и бесшабашно веселых, вечно гогочущих парней.

Сегодня Растиславский пришел на пляж раньше обыкновенного. Увидев девушек без парней, поздоровался с ними запросто, как с давними знакомыми. Те сухо и несколько удивленно ответили на его приветствие и, бросив на еще прохладный песок пляжа свои выгоревшие сарафанчики, побежали в море.

Растиславский разделся и, следя взглядом за голубым и зеленым купальниками, положил свою одежду рядом с пляжными сумками девушек.

«Подольше бы не приходила их орда. Не парни, а шайка голодранцев… Вот уже неделю живут на одном кефире и дешевых бутербродах», — подумал Растиславский, продолжая следить взглядом за зеленым и голубым купальниками, мелькающими в волнах. На нем были черные нейлоновые плавки с красными, как изломы молний, стрелами. Его упругое крепкое тело отливало шоколадным загаром.

Он лег и принялся рассматривать свежую газету, а сам нет-нет да и косил краем глаза в сторону моря, ожидая возвращения девушек.

Вскоре они пришли, но пришли не одни. С ними были все те же парни, что кружили вокруг них.

Растиславский слышал, как кто-то из парней пригласил девушек позавтракать в павильоне, что стоял неподалеку на берегу моря.

Из шуток и подначек парней нетрудно было догадаться, что все они «поиздержались в дороге», а кого-то из них (того, кому принадлежал ломающийся басок) на городском почтамте приняли за дежурного — так много часов проводил он последние дни в зале почтамта, ожидая долгожданный перевод.

Одна из девушек, та, что в зеленом купальнике, с распущенными, как у русалки, выгоревшими на солнце волосами, перед тем как отправиться в буфет, замешкалась у свертка одежды и попросила Растиславского:

— Пожалуйста, посмотрите за нашим добришком, мы скоро вернемся.

Этого обращения Растиславский словно ждал.

— Буду охранять, как царские одежды! — шутливо воскликнул Растиславский, на что девушка мило улыбнулась, обнажив сверкающие неестественной белизной красивые ровные зубы. Сделав шаловливо-кокетливый реверанс, она побежала догонять своих друзей.

«Хороша! — вздохнув, подумал Растиславский, глядя вслед удаляющемуся зеленому купальнику. — Как бы отколоть тебя от этих шалопаев?..»

Читать газету было противно. В море лезть не хотелось. Разбросав широко руки, Растиславский лежал на полосатом махровом полотенце и думал… Напряженно думал, как бы, в конце концов, сблизиться с зеленым и голубым купальниками. Через час девушки вернулись. И снова парни кружили вокруг них осами.

День тянулся медленно, как старые волы в гору. Несколько раз Растиславский заплывал до запретных сигнальных флажков и подолгу, разбросав руки, лежал на спине, отдыхая на ленивых перекатных волнах. И только во втором часу, когда солнце поднялось почти в зенит и пожилые люди, вылезая из-под тентов, один за другим стали покидать пляж, Растиславский заметил, что парни куда-то исчезли. Он вышел из воды и, отыскав глазами голубой и зеленый купальники, обрадовался. «Наконец-то одни… Успеть бы еще перекинуться двумя-тремя словечками, познакомиться, пока нет этих шалопаев».

Подставив палящему солнцу загорелые спины и литые тугие ноги, на которых солнечными кристалликами поблескивала морская соль, девушки, разбросав руки и повернув головы в сторону полотенца Растиславского, неподвижно, с закрытыми глазами, лежали на горячей серой гальке. Со стороны можно было подумать, что они уснули.

Растиславский подошел к своему полотенцу и лег. Он был всего в каких-то полутора-двух метрах от девушек. Так прошло минут десять. Незаметно кося глазом в сторону неподвижно распластанных девушек, Растиславский жадно и вкрадчиво рассматривал их лица и фигуры.

«Неужели уснули?» — подумал он и, взяв камешек, хотел было незаметно для девушек бросить в их сторону, но на полпути остановил занесенную руку — зеленый купальник зашевелился.