Мари-Од Мюрай - Умник

Энцо скривился:

— Разве что к Умнику…

— Дурачку? О, тогда у вас есть шансы!

— Спасибо, месье Видибог.

— Зовите меня Жоржем. Я не хотел вас обидеть. Просто если ваша Арья смотрит еще на кого-то, то почему бы вам не проявить инициативу?

— Думаете, я не проявляю? Она прекрасно знает, что я в нее влюблен.

— Ну и?..

— Ну и плевать ей на это.

Месье Видибог лихо ударил палкой в пол:

— Так покажите себя мужчиной! Вперед, в атаку, по-гусарски!

— Это как? Зажать ее в угол на кухне?

Энцо невольно покраснел — такая мысль уже приходила ему в голову.

— Нужно быть напористее, — отчеканил месье Видибог. — Скажите, что не можете без нее жить, ну… что там еще говорится в таких случаях… потом поцелуйте — и готово дело!

Он опять стукнул палкой. Но Энцо это не убедило.

— Чем вы, в конце концов, рискуете? — спросил Видибог.

— Рискую схлопотать пощечину.

— Хо! Пощечина, полученная от любимой женщины, — это подарок, будет о чем вспомнить на старости лет.

— С вами трудно спорить, месье Видибог.

— Просто Жорж. Так запомните: по-гусарски!

— Попробую, чем черт не шутит! — без большой уверенности ответил Энцо.

В самом деле, почему не попробовать — хуже не будет.

Энцо знал, что по вторникам во второй половине дня в квартире оставались только он, Арья да Умник. Значит, в это время и надо действовать. В ближайший вторник с самого утра его начало трясти. В обед он не смог проглотить ни куска. А к двум часам дня еле удерживался, чтобы не выброситься из окна.

Арья в выбившейся из брюк футболке сидела на диване в гостиной, болтая одной ногой и подложив под себя другую. Она читала какую-то распечатку и тяжело вздыхала. Энцо сел рядом с ней. Его била дрожь.

— Это что… надо выучить наизусть?

Арья покосилась на него:

— Отвали.

Энцо так и взвился:

— Почему ты так со мной разговариваешь? Потому что я тебя люблю? — Тут он вспомнил наставления месье Видибога. — Я жить без тебя не могу. Думаю о тебе день и ночь. Да еще эта скотина Эмманюэль спать не дает!

Энцо стало заносить куда-то не туда. Но он собрался с духом и ринулся в атаку. По-гусарски! Обхватил Арью, бормоча:

— Люблю тебя… Хочу тебя!

И схлопотал-таки, как ожидал, пощечину. Вот только рука у Арьи оказалась тяжелая. У него аж в ушах зазвенело.

— О, черт…

— Ай-ай-ай! Нехорошее слово!

Арья и Энцо разом обернулись — месье Крокроль просунул в дверь сначала уши, а потом всю голову:

— Ку-ку!

Вот на ком можно было сорвать злость.

— Пошел отсюда, Умник! И не смей подсматривать! А то скажу Клеберу!

Умник стоял на пороге.

— Что, получил по морде? Правильно.

Арья встала, потирая ладонь, — она ее больно отбила.

— Никому не говори, что тут было, Умник.

— Это тайна?

— Вроде того.

— У месье Крокроля тоже есть тайны. Любовные.

— Достал ты всех со своим похотливым кроликом! — крикнул Энцо и подошел вплотную к Умнику. — И чего ради мы должны терпеть тут этого дебила?!

— Замолчи! — Арья ткнула Энцо кулаком в плечо. Умник прижал к груди Крокроля и умоляюще сказал:

— Только не надо ссориться.

Потом схватил Арью за руку и подтолкнул поближе к Энцо:

— Поцелуй его.

Энцо и Арья посмотрели друг на друга: он — хмуро, она — с улыбкой.

— Поцелуй — и все будет хорошо.

Энцо подставил багровую щеку. Арья его чмокнула.

— Для начала неплохо, — одобрил месье Видибог.

— Вы думаете?

Энцо спустился к пожилому соседу. Щека у него посинела и распухла.

— Обидеть женщину — значит получить особое право.

Энцо посмотрел на него вопросительно.

— Право попросить прощения. Подарите ей букет цветов. С карточкой внутри. «От вас и боль приятна…» — что там обычно пишут в таких случаях.

Энцо покачал головой:

— Не очень-то приятно, если честно…

— Красные розы. На языке цветов — пламенная любовь. Или белые — непорочная любовь. Нет, это, наверное, не пойдет.

Энцо купил одиннадцать красных роз. Засунул в букет карточку с надписью: «Прости меня». А про себя подумал: «Будь я женщиной, мне было бы противно, что парень передо мной так стелется».

Когда Арья вышла на почту отправить письмо, Энцо пробрался к ней в комнату и положил букет на подушку. Потом вернулся к себе, бросился на кровать и стал ждать.

— Совсем рехнулся, что ли?

Энцо приподнялся — букет угодил ему прямо в лицо.

— Ты что, хочешь, чтобы Эмманюэль тебя убил?

— Да нет, Арья, я…

— Еще раз подложишь мне веник — заставлю тебя его сожрать.