Галина Докса - Мизери

«Торговля? Производство? Может быть, аудит?..»

(Произнося экзотическое слово, Света аукнула, запнувшись. Послышался сдержанный смешок: это булькнула Рыбка, выпуская из жабр кислород.)

«Самым интересным тут, — думала Света, записывая сказочный телефон на прошлогодней трамвайной карточке (ярко–синей, цвета морских глубин), — является совпадение наших с ней имен. Я уж не говорю о фамилиях. Светлана Петровна Ковалева, очень приятно! Если бы не моя закаленная нервная система и не легкое смещение фамильного корня в сторону братской украинской почвы, я бы, грешным делом, заподозрила, что у меня начинается раздвоение личности и что я сама себе позвонила с предложением записаться наконец миллионером. А то, говорят, деньги кончаются и есть риск опоздать. Ведь все по записи, Светлана Петровна! По–прежнему все по записи. Так и запишем. Что же касается вашей романтической истории о внезапно вспыхнувшей симпатии ко мне как автору неизъяснимо трогательного объявления, то позвольте мне усомниться в вас. Самую чуточку и в пределах приличия. Не более чем позволено в хорошем обществе, то есть не более чем сомневаюсь я в себе самой, Светлана вы Петровна, дорогая!»

Остаток вечера и часть ночи, бессонной, но легкой и короткой, несмотря на полнолуние, сминающее шторы и веки, Света провела над разрешением взволновавшей ее ум загадки. Она точно перелистала за ночь с десяток сто раз читанных и столько же раз забытых детективов. Это было скучное, но полезное занятие. К утру она была вознаграждена за терпение быстрым, глубоким сном и… сразу по пробуждении, на втором или третьем звонке… слава богу, будильника, не телефона! — ошеломляющим по совершеннейшим его простоте и очевидности открытием. Вчера в восемь вечера ей позвонила и говорила с ней не Золотая Рыбка, а — и это так же просто, как перевернуть страницу! как снять перчатку! — Норковая Шубка!

Норковая Шубка, и никто другой! Последние сомнения улетучиваются (уплывают!), стоит лишь вспомнить ее прощальные слова. Таинственная (ах, уже не таинственная!) незнакомка (то есть вполне знакомая) сказала: «До скорого свидания». Только слепой не усмотрел бы тут намека на то, что, возможно, они опять встретятся завтрашним утром (уже сегодняшним!) на трамвайной остановке, и Свете, если ей при этом еще будет интересно, ничто не помешает вывести Шубку на чистую воду. То есть Рыбку.

В это утро Света шла к остановке нога за ногу, а завидев трамвай, нарочно еще замедлила шаг. «Кому надо, дождется», — подумала она чужими, где–то вычитанными словами. Однако на остановке никого не было. «Починили «мерседес»”, — так объяснила себе Света отсутствие попутчицы. Другое объяснение не приходило ей в голову или, может быть, придя, не задерживалось там. Светина способность мыслить аналитически истощилась прошедшей ночью. Между тем настроение ее продолжало оставаться на том же, что и вчера, приятно–высоком градусе. Даже пятнадцать минут топтания на остановке бессильны были испортить его.

Трамвай пришел одновагонным. У метро его брали штурмом. Света, взяв на колени чужого ребенка (встать и уступить место она не могла при данной плотности колыхавшейся над ней толпы), скоротала дорогу в мыслях о быстротечности и невесомости времени, в котором жила она несколько поневоле, но если отвлечься от своего, а ребенок, всхрапнув, притихнет наконец, уткнувшись лбом в стекло, то жила не столь уж долго, чтобы жаловаться на перемены, которые для времени суть не что иное, как рефлекторные перемены позы для онемевшего тела: вынужденные сокращения мускулов рук, ног, шеи, а также лицевых, самых упрямых, мускулов.

Она не заметила, как опустел трамвай. Было уже светло. Оттепель, державшаяся неделю, сдалась, и великолепные мощные сосульки свисали с карнизов, угрожая безопасности пешеходов. Тротуары были залиты льдом. Дворники не успели или не пожелали сколоть его. Солнце невидимкой бродило за легкими тучами. Мороз набирал силу. Хотелось жить. Остро и опасливо хотелось жить в этом блещущем мире, не уточняя: «А долго ли?», не спросясь: «Кем?»

Света увидела Сережу и побежала ему наперерез, приветственно размахивая руками. Он поджидал ее, наклонив голову к плечу.

— Как дела ? — поинтересовался Сережа, улыбнувшись в ответ на ее: «Вот хорошо, что я вас встретила!»

— Что с алмазом ?

— Вы себе не представляете, Сереженька! Тут такие дела… Не знаю, что и делать. Вот хоть вы мне посоветуйте…

— Я — запросто! — сказал учитель физкультуры. — Все что угодно. Только спросите.