Паскаль Брюкнер - Божественное дитя

- Ты ошибаешься, и Я говорю на основании собственного опыта. Сколько раз Меня самого охватывала нежность при виде пышного леса или величественного горного массива.

- Яркий пример нарциссизма творца, это явление хорошо известно.

- Полно, оставь эти шуточки для других. Хватит трепать языком, собирай вещички и уматывай. Убирайся, кому сказано!

О, этот невыносимо властный тон! Пусть Луи был крошечной молекулой, он заслуживал уважительного отношения к себе!

- Ты слышал? В Творении Моем и без того царит смута, не усугубляй ее!

- Этой смуты Вы сами захотели, Господи! Попустительством Вашим на земле распространилось зло, ввергая нас в соблазн.

Подстрекнув самого себя этим отвлекающим маневром, малыш дал волю гневу и внезапно почувствовал себя прокурором. К нему явился наконец виновник всех наших бед, сейчас он ему покажет И Луи предъявил Богу длинный список человеческих пороков, обличая кровавый карнавал всевозможных злодеяний.

- Хватит! - громовым голосом воскликнул Бог. - Я не собираюсь в очередной раз вступать в старый спор с таким ничтожеством, как ты. И Я запрещаю тебе хулить Мое творение, принижать тех, кто был создан по образу и подобию Моему.

- Нашли чем хвалиться! Не говорите мне, будто копия равна оригиналу. Да и что такое человек? Пищевод, наделенный даром речи, кишка, склоненная к теоретическим рассуждениям, нечисть, пачкающая все, к чему притронется. Только один пример из тысячи: покажите какому-нибудь милому старцу все дерьмо, произведенное им с рождения. Ему станет дурно!

- Никогда Я не встречал такого отвращения к телу у младенца!

- Господи, ненормальным является не мое отвращение, а слабохарактерность людей. Тело - это не только яд для души, это ее могила. Откровенно говоря, не понимаю, как можете Вы взирать на Ваше творение без уныния? Какая муха Вас укусила, что Вы создали столь несовершенный мир?

- Ты что себе позволяешь?

- Увы, я, кажется, знаю причину! К подобному злодейству Вас привели тщеславие, безделье, садизм.

- Садизм?

- Да, желание унизить нас, возвыситься за наш счет.

- Да как ты смеешь, козявка? Тебе известно, что ты говоришь с Тем, кто является основой всего сущего, с Тем, кому на протяжении тысячелетий поклоняются верующие...

- Подумаешь... Это доказывает только их склонность к рабской зависимости. Чем больше Вы приносите им зла, тем охотнее они молятся.

- Луи, твои рассуждения меня не интересуют. Ты все обобщаешь самым дурацким образом, ты ведешь себя, как сопляк. Прежде чем подвергать критике, познай жизнь.

- Мое мнение уже сложилось, и про Вас я тоже все знаю.

- В последний раз предлагаю тебе существование как дар любви. Прими его.

- Бывают подарки, от которых лучше отказаться.

- Ты отвергаешь то, на что согласился Мой собственный сын?

- Повезло ему, нечего сказать! Даже его Вы не избавили от страданий, от мучительной смерти на кресте.

Бог устало вздохнул. А на такую крохотную песчинку, как Луи, божественный вздох обрушивается с силой, равной циклону. Младенца сбило с ног, но он продолжал вопить.

- Луи, твой лепет утомил Меня. Веди себя, как подобает джентльмену. Доставь удовольствие маме - выйди из нее. Нельзя злоупотреблять гостеприимством.

- Нет!

На одно ужасное мгновение Богу захотелось разнести эту вошь в клочья. Он уже слышал восхитительный звук смертоносного удара, напоминающего сухой треск, с каким давят таракана, наступив на него каблуком. Он сумел совладать с Собой, подавил порыв раздражения, постепенно сменившегося злорадной насмешкой. Мягко и отчетливо Он произнес:

- Луи, ты Мне противен!

- Конечно, ведь я перечу Вам, а Вы этого не выносите!

- Луи, ты просто трус, но ты будешь страдать, как и другие, поверь Мне. И в один прекрасный день ты умрешь. Как все.

- Посмотрим. В любом случае Селина мне поможет.

- Да, кстати, именно о Селине Я хотел с тобой поговорить.

- Это еще зачем?

- Ты обратил внимание, что она молчит с тех пор, как появилась на свет?

- Да, и что же?

- Чем ты это объяснишь?

- Ну, не знаю, она выжидает или ей мешают?

- Дорогой малыш, ты очень далек от истины. Твоя Селина, дитя мое, превратилась в полную идиотку.

И Бог хладнокровно поведал Луи, как разрушился мозг его сестры при контакте с воздухом, как испарилась ее память, - она забыла все и никогда не сможет восстановить утраченные способности. Та, что считала себя равной Эйнштейну и Марии Кюри, обречена остаться на уровне умственного развития деревенского дурачка.