Иржина Троянова - Яна и Ян

— Заходите, скоро получим, — обнадежил меня услужливый продавец.

Нет так нет. Зато я обнаружила прекрасный красный ковер. Однако с ним придется подождать, ведь неизвестно, сколько денег останется после покупки тахты. Конечно, теперь мы можем воспользоваться кредитом для новобрачных. А почему бы и нет, раз у нас есть где жить? Интересно, а как выглядит наша комната? Может быть, хозяйка…

Я долго звонила, и когда уже совсем отчаялась, дверь осторожно приотворилась:

— А, доктор?! Простите, пока я доковыляла до дверей… Ах-ах, такие боли! — запричитала высокая, худющая женщина, вся в черном, с головой, обмотанной белым полотенцем. — Если бы голова так не болела, я бы вас сюда не гоняла, доктор, вы же меня знаете.

— Простите, но я не…

Нащупав выключатель, женщина зажгла свет.

— Вам кого?

Я в смятении начала объяснять, но она вдруг улыбнулась и пригласила меня войти.

— Ну как же, я вас знаю. Вы — супруга того интересного пана поручика, который ходит к моим жильцам. Они тоже очаровательные, порядочные люди, но… Проходите, проходите, пожалуйста… Слава богу, теперь я не одна! Вы знаете, у меня такая мигрень, что я вызвала доктора. Ах, эти современные врачи! Знаете, что этот доктор мне недавно сказал? Надо, мол, проветривать помещение. Представляете?

Передняя была мне знакома, но сейчас, когда я попала сюда с улицы, залитой солнцем, она показалась мне похожей на склеп. А когда хозяйка отворила передо мной дверь своей, то есть нашей будущей, комнаты, сердце у меня оборвалось. Это был почти такой же склеп, как передняя, только набитый мебелью и хламом. И здесь пахло кошками, хотя ни одной не было видно.

— Садитесь, пожалуйста, — пригласила хозяйка. — До меня дошли слухи, что вы с мужем интересуетесь моей комнатой, но я еще не знаю, буду ли переезжать. Куда девать мебель? У дочки квартира обставлена, все новое, модное, и я не убедила ее в том, что она покупает за большие деньги ящики из фанеры… А у меня прекрасная, добротная мебель. Вы только посмотрите. Сегодня уже ни одна фабрика такой не делает — какое дерево, резьба! А обивка?..

В пузатых шкафах жучки-древоточцы работали так же усердно, как в потолочных балках горной дачи. Этот звук был мне хорошо знаком. Тумбочки около супружеского ложа с высоко взбитыми перинами были покрыты узорными мраморными подставками. В вазе на большом круглом столе торчали запыленные бессмертники. Им, вероятно, было лет сто. А еще тут стояли покрытый черным лаком буфет, заваленный фарфоровыми оленями, собаками и пастушками, и гарнитур мягкой мебели — диван и кресло, обитые зеленым плюшем, кое-где траченным молью. Выглядело все это отвратительно.

— Ко мне уже столько народу приходило насчет комнаты, девонька, но я сдам ее только с мебелью. В противном случае уж лучше сама буду в ней век доживать… Да что же вы все стоите? Присаживайтесь, вот хотя бы сюда, на кушетку. Чем бы вас угостить? Может, чуточку вина? У меня оно свое… Ведь швыряться деньгами мне нельзя, и так еле-еле свожу концы с концами. Раньше у меня был целый дом, а теперь…

Все это изверглось из ее уст, как водопад. Вина мне вовсе не хотелось, я со вчерашнего вечера ничего не ела, но из вежливости я все-таки выпила. Вино, на вкус оказалось сладким и тягучим, и у меня сразу же заболел живот. А может, он заболел от страха, что не удастся сиять комнату. Она уже не казалась мне такой темной, как прежде. Если ее отремонтировать, помыть окна и повесить светлые занавески вместо плотных гардин, пропитавшихся пылью, если…

Но хозяйка не дала мне помечтать. Она беспрестанно открывала шкафы, вытягивала оттуда какие-то ящики и при этом говорила без умолку. Она кружила вокруг меня и в своем черном одеянии с белой тряпкой на голове походила на оживший призрак. Ее глаза сверкали, как у чародея, и мне казалось, будто я сижу в театре, а передо мной разыгрывается какая-то гротескная трагедия или трагикомедия. Голова у меня просто разламывалась, мои мечты о собственной квартире разбивались о фарфоровых собак и пастушек, о мраморные подставки, умирали на старом, потертом ковре…

— Настоящий персидский, — бахвалилась хозяйка, — он лишь сверху слегка потерт, но если его подремонтировать, он еще лет пятьдесят прослужит. Пять тысяч за такой ковер недорого… Та дама, которую я жду, предлагает мне десять, она хочет получить эту комнату во что бы то ни стало, но я не обдирала, я не хочу наживаться на том, что у нас не хватает квартир…

Разве я не знаю, что у нас не хватает квартир?! За квартиру люди готовы отдать все что угодно. А может, хозяйка уже с кем-то договорилась и теперь просто морочит мне голову? Вдруг Вера не все знает? И тогда мне придется ехать обратно в Прагу, а мама станет ругать меня, что трачу слишком много денег на поездки. Заведующая же вздохнет с сожалением и скажет: «А мы уже взяли человека на твое место». Иржи лишь презрительно усмехнется: «Вы с Яном ничего не можете устроить». Но главное, мне опять придется томиться в одиночестве в своей комнатке и писать письма: «Любимый мой, не думай, что я хныкаю. Я просто с нетерпением жду, когда же наконец мы будем вместе…»