Иржина Троянова - Яна и Ян

— Как быстро летит время! Уже прошло четыре месяца, — проговорила Анна ободряюще.

Она будто читала мои мысли. Впрочем, для этого ей не понадобились какие-то особые таланты. Когда в тот вечер она зашла к нам, то застала меня расстроенной и заплаканной. И такой она видела меня не только в тот вечер. Это продолжалось до тех пор, пока я не смирилась с мыслью, что мне снова придется жить без Яна. Собственно, с этим я не смирилась и сейчас, хотя внешне этого не показываю.

Ведь я всю жизнь только и делаю, что жду и жду Яна. Сначала служба в армии, потом военное училище, а когда мы поженились, мое одиночество продолжалось, потому что я жила в Праге, а он здесь… Переселившись в новую квартиру, я была страшно счастлива, я надеялась, что теперь-то уж мы будем вместе, но прошло немного времени, и мои иллюзии развеялись как дым. Вместо семейной жизни мне снова предстояло ждать. Ждать целых пять лет!

— Не выпить ли нам по глоточку бехеревки? — вздохнула Анна. — Возьмите ваш ключ и спрячьте его. Я закрыла шкаф с вашими книжками и тетрадками, — прошептала она, как будто нас кто-то мог услышать. — Положите его под матрац. Я все прячу под матрац, по крайней мере, потом не надо искать по всей квартире.

Она уже надела шубу из ангорского кролика, которых разводит ее муж, пан Кутилек, на голову надвинула платок, а на отекшие ноги натянула толстые носки, но все равно осталась «ангелом». Без нее вряд ли я сумела бы привести в порядок нашу квартиру. Да что там квартира! Теперь вся моя жизнь с ней связана. Я обо всем ей рассказываю, потому что не испытываю перед ней никакой неловкости, как перед Верой. Она помогает мне во всем, подбадривает, утешает, иногда нянчит Гонзика…

— Один глоток, — задержала она мою руку с бехеревкой. — Мне надо еще зайти на вокзал: у мужа ночное дежурство, и я не хочу спотыкаться о рельсы. Налейте себе тоже, Яничка!

Я налила и себе. Я знала, что она вспомнила о бехеревке только из-за меня, но… Почему бы мне и в самом деле не выпить после стольких трудов?

— А с утра займитесь собой. К приезду мужа надо быть в форме. И потом, не лучше ли вам оставить Гонзика у нас еще на некоторое время, пожили бы спокойно одни…

Я не удержалась от смеха, хотя ее забота о нас меня очень растрогала.

— Мы всегда ходим встречать Яна вдвоем. И если он не увидит Гонзика, сразу же побежит за ним. Сын теперь у него на первом месте.

— Не говорите так! — решительно перебила меня Анна. — Для хорошего мужа жена всегда на первом месте. У меня четверо детей, и я знаю, что говорю.

Но разве я не любима? Разве не напоминают приезды Яна домой свидания с возлюбленным? Только вот приезжает он всего два раза в месяц. Да и в эти считанные дни почти безвылазно сидит в чуланчике, который превратил в свой кабинет — поставил там стол, стул, развесил по стенам полки с книгами. В такие минуты отвлекать его осмеливается только Гонзик, ему это сходит с рук. Однако если потревожить Яна отваживаюсь я, он смотрит на меня как на приведение и возмущенно говорит:

— Яна, сколько раз я тебя просил… Ты хотя бы имеешь понятие, что такое интегралы?

Как ни странно, имею, но мой муж почему-то никак не может в это поверить. А если он начинает сетовать на сложность русской грамматики и я, не сдержавшись, разражаюсь смехом, потому что с русским в отличие от математики у меня трудностей не было, он обижается:

— Хорошо тебе смеяться. Ты ведь не знаешь, что такое учеба в военной академии. Это похуже монастыря, моя милая…

Тоже мне монах! Правда, иногда мне его жаль — так он похудел и побледнел, видно, учеба отнимает у него много сил, а иной раз так и хочется напомнить, что помимо учебы у него есть дом и ребенок, который способен за день извести кого угодно, не то что слабую женщину. Но об этом я не смею и заикнуться.

На сей раз мои невеселые мысли прервал настойчивый внутренний голос: «Ты сама выбрала такую жизнь, никто тебя к этому не принуждал». На миг мне показалось, что в голосе звучат знакомые нотки. Откуда я его знаю? А голос продолжал: «Ты же давала клятву никогда не роптать. Помнишь?..» «А я разве ропщу? — пробую я неумело защищаться. — Ну а если и так? Сдержать клятву, данную самой себе, совсем не просто». «А тебе хотелось бы свернуть на путь более легкий?..» — вопрошает голос уже более язвительным тоном.

Если бы я не потеряла картинку с изображением любимого Отважного Сердца, я бы решила, что это он упрекнул меня. Но… это, видимо, влияние бехеревки. Когда за пани Кутилковой закрылась дверь, я выпила еще одну рюмку, и у меня сразу закружилась голова… Я даже до ванной не в состоянии была дойти, сил моих хватило только на то, чтобы раздеться и надеть ночную рубашку. Будильник моя рука уже не удержала…