Ибрагим Рахим - Судьба

Чем выше он поднимал руки для проклятия, тем истошней и уверенней становился его крик.

— Гоните ее! Гоните ее! Проклинаю! Проклинаю!

Толпа очнулась. В Оджизу полетели комья глины. Она не закрывалась от них руками. Первый же комок, попавший в нее, она подняла с песка и приложила к лицу. Земля рассыпалась в ее пальцах и потекла по щекам, повиснув белой пылью на ресницах. Люди замешкались, не понимая, что она делает.

— Уходи отсюда, дочка! — мирно пригрозил ей один из седобородых. То ли он был потрясен тем, что произошло на его глазах, то ли видел в ней все же дочь ишана, то ли просто пожалел хрупкую девушку.

— Это моя земля, — ответила Оджиза. — Никто не может меня прогнать отсюда.

С ревом и натугой разбрасывая из-под колес песок, к ней приближались два самосвала с людьми.

— Оджиза! Оджиза! — встревоженно кричал с подножки Хиёл.

Еще вчера Надиров сказал Бардашу, что тот придумал плохую штуку. Бардаш в обычной своей шутливой манере ответил, что не он придумал ее. Но Надиров не был намерен шутить. Он повысил голос. Всем было известно, что, когда Надиров расстроен, он кричит громче всех.

— Мазар — это вонь! — кричал он. — Вонь! Его надо засыпать землей — и всё! А вы хотите затеять вежливые разговоры с ишаном. Веером над вонью помахивать… Я пущу бульдозеры — сразу разбегутся. А потом пусть жалуются на меня, куда хотят.

— Ну так что же получится? — улыбался Бардаш. — Конечно, от бульдозеров старики и больные разбегутся и еще долго будут рассказывать, как их разгоняли. Вы хотите отогнать их от себя, и только. А я хочу, чтобы они сами ушли. И задумались.

— Динамитом надо разнести этот мазар! — кричал Надиров.

Так уж вышло, что Оджиза услышала этот крик и утром, никому не сказав ни слова, ушла к мазару пешком. Пока Хиёл догадался, пока Бардаш собрал тех, кто был под рукой… Одним словом, началось не так, как он думал.

Самосвалы заслонили Оджизу от орущих людей, Хиёл втянул ее в кабину, опасаясь, что опять полетят комки земли, машины подползали все ближе. Толпа не дрогнула, не попятилась, она сбилась плотнее, давно разгоряченная и готовая к жертвам… Попранная вера требовала жертв, и многие находили в этом утешение…

Оджиза плакала в кабине, растирая грязь по лицу. Хиёл совал ей в руки платок, боясь за ее глаза…

— Пусть плачет, — сказал шофер, — глаза ничем так не промыть, как слезами…

Из железных кузовов на землю попрыгали люди, которых собрала свадьба Куддуса. Бардаш говорил с подножки, чтобы его видели все:

— Халим-ишан! Вы выступаете в защиту людей… Не правда ли? Почему же вы не хотите, чтобы люди получили дешевое топливо? Почему мешаете нам, кто добыл это топливо из-под земли?

Халим-ишан заранее приготовился ко многим вопросам и заранее научил стариков, что кричать в ответ, но прежде всего и больше всего он надеялся, что дух веры будут поддерживать проклятья кяфирам, а вокруг Бардаша стояли одни узбеки… К тому же проклятьями было хорошо отвечать на проклятья, а этот Бардаш заговорил почти дружески с людьми.

— Ведь газ — доброе дело, отцы, — обратился он к старикам.

— Да! — ответил один из «отцов», взмахнув палкой. — Газ — доброе дело, но зачем же вы хотите сломать мазар? Кому он мешает?

— Хиёл! — позвал Бардаш.

Хиёл уже стоял за его плечом.

— Вы видели эти большие трубы? — спросил Хиёл стариков. — Они идут прямо, как стрела. Когда вы копаете арык, разве он обходит каждую кочку и каждый куст бурьяна?

— Наш мазар — святое место! — закричали старики и больные. — Это не бурьян!

Бардаш поднял руку, но долго ждал, пока они успокоятся. Люди видели, что их не теснят бульдозерами, с ними хотят говорить, и сами унимали особенных крикунов.

— Кто вам сказал, что это святое место?

— Это все знают!

— Я лично не верю в святые места, — сказал Бардаш, — но я знаю много памятников старины, которые верующие называют святыми и которые переданы под охрану государства или находятся в распоряжении Духовного управления. А Огненный мазар нигде не числится…

— Ты врешь! — закричали ему в лицо.

Он пожал плечами и вынул бумагу.

— Идите сюда, юноша, — поманил он пальцем студента духовного училища. — Прочтите.

Один стыдливо юркнул за спины других, а второй подошел.

Справка Духовного управления удостоверяла, что могила Ходжи Убони находится в другом месте, а Огненный мазар не записан в инвентарной книге ни как место захоронений, ни как место поклонения.

— Получается, что это выдумка! — сказал Бардаш.