Джим Кокорис - Богатая жизнь

Доктор Филд улыбнулся и кивнул головой.

— Да! — громко подтвердил он.

— И сколько я вешу.

Доктор Филд хлопнул в ладоши и опять сказал «да!», еще громче.

Тут подошли Морис и тетя Бесс с еще несколькими чемоданами.

— Кто это? — спросила тетя Бесс. — Это коридорный?

— Хм, это доктор Филд.

— Огест, — представился доктор Филд и пожал руку Морису. — Огест Филд.

— Огест [7] По-английски «угест» — это название августа (примеч. перев.) . ? — переспросила тетя Бесс.

— Он член группы Гражданской войны Общества Ушедшей истории, — пояснил папа.

— Общества Живой истории, — поправил доктор Филд.

— Ах да, конечно, — быстро сказал папа.

Доктор Филд посмотрел на нас с Томми.

— У нас есть две маленькие формы и для вас. Из того, что сказал ваш папа, мы поняли, что вам бы очень хотелось поучаствовать в Битве. Вы будете солдатами частей вашего папы.

— Спасибо, — сказал я. Перспектива надеть форму сильно меня взволновала.

— Какой битвы? Не будут они участвовать ни в какой битве, — сказала тетя Бесс. — Это же дети, маленькие мальчики! С кем они могут биться?

— Это не настоящая битва, тетя Бесс, — сказал папа.

— Что же это тогда?

— Как тебе объяснить, — начал папа.

— Это историческая реконструкция, проигрывание события в лицах, — объяснил доктор Филд, прервав папу. — Аутентичная реконструкция.

Тетя Бесс медленно покивала головой, как будто поняла, о чем речь, но видно было, что ничего она не поняла. Глаза у нее прищурились и принялись с подозрением перебегать с папы на доктора Филда и обратно.

— Значит, это вроде театральной постановки? — спросила она. — Вы в ней играете и хотите, чтобы и мальчики в ней участвовали?

— Ну, — ответил доктор Филд, — не совсем так.

— Фрэнк, — прервал его папа. — Ты нас не зарегистрируешь? Я хочу еще немного поговорить с доктором Филдом.

Дядя Фрэнк тряхнул головой и поднял чемоданы.

— Все идите за мной, — сказал он.

У нас было три номера на четвертом этаже. Морис, тетя Бесс и Томми сели в первый лифт, папа, дядя Фрэнк и я прошли во второй. Поднимаясь, папа сообщил дяде, что тот будет жить в одном номере с Морисом. Нельзя сказать, что эта новость дядю Фрэнка сильно обрадовала.

— Что, по твоей милости мне придется спать в одной комнате с незнакомым человеком? Да я его едва знаю! Ведь у нас с ним будет один туалет, ты понимаешь? Один душ. Одни и те же полотенца, одно и то же мыло.

— Да, но это всего на два дня.

— Может быть, он один из этих типов, которые разгуливают по комнате в чем мать родила, — продолжал дядя Фрэнк. Он взглянул на меня, опустив глаза. — Есть такие, есть. Они ходят голые, как будто так и надо. Их особенно много среди простонародья. Они привыкли к этому в общих раздевалках. На заводах, на стадионах. Они и не представляют, что может быть по-другому.

— Ну ладно, — успокаивал его папа, — номера здесь весьма недешевы. Я подумал, что надо немного сэкономить.

— «Сэкономить», боже милостивый! Тео! У тебя ведь в банке сто девяносто миллионов долларов. Чего ты боишься, инфляции? — Он хотел еще что-то сказать, но двери лифта открылись, и нашему взору предстал Морис, все еще полностью одетый.

— Господи! — сказал дядя Фрэнк, поднимая свою сумку.

Номер был просторным, наполненным воздухом, с высоким потолком и синими шторами, подвязанными так элегантно, что я сразу вспомнил, что мы богаты. Ковру не было видно ни конца ни края, этакая лужайка от стены до стены, темно-зеленая с красным. Впечатляли кровати: четыре колонны по углам и ниспадающий складками белый балдахин. Они были как два корабля, зашедшие в гавань. В ванной комнате был телефон, в углу стоял небольшой холодильник, полный разных экзотических напитков: сок папайи, сладкое фруктовое вино, тоник с водой, сельтерская вода, лаймовый сок и малиновый коктейль. Папа сказал, что мы с Томми можем взять по напитку. Взвесив все «за» и «против», я решил остановиться на малиновом коктейле, решив, что это наиболее утонченный выбор.

Распаковывая вещи, мы обнаружили, что в стенном шкафу весит военная форма для папы. Она была серой, как грозовая туча, с сияющими золотыми пуговицами и поблескивающим лаком черным ремнем. Увидев ее, папа только тихо сказал: «Господи Боже!»

— Воу! — воскликнул Томми.

— Да, — протянул папа, — такого я не ожидал. — Он задумчиво прищурился. — Я полагаю, ваша форма также где-то здесь. — Мы обшарили и стенной шкаф, и два комода, но так ничего и не нашли.

Минуту спустя в дверь постучал дядя Фрэнк. Он держал две маленькие серые формы, миниатюрные копии папиной.