Миклош Залка - Осада

— Вон туда. — Майор показал рукой, куда им нужно идти.

Генерал-лейтенант покорно повиновался.

Двор был покрыт грязным, притоптанным множеством ног снегом. «Вот я когда отыграюсь на тебе, генерал…» Каблуками сапог майор Ньяри разгреб снег с крышки канализационного люка, а затем взялся за крышку голыми руками, чтобы сдвинуть ее в сторону. Холодный чугун обжег ему пальцы. Крышка оказалась тяжелой, к тому же она примерзла к люку. Генерал с нетерпением топтался за спиной у Эгона, которому так и хотелось крикнуть, чтобы тот перестал нервничать и лучше бы помог ему или же отошел в сторону. Наконец крышка сдвинулась с места, и майор с трудом поднял ее.

— Лезьте…

Генерал отложил автомат в сторону и почти театральным жестом пожал майору Эгону Ньяри руку и, заглянув в глаза, сказал:

— Вы не только преданный офицер, но у вас еще и ум есть. Я не останусь неблагодарным…

Эгона Ньяри охватило точно такое же чувство брезгливости, как и тогда, когда генерал схватил его за руку в подвале.

— Да лезьте же вы…

Генерал сначала сел на брусчатку мостовой, а затем, спустив ноги в люк, начал неуклюже опускаться вниз. Майор закрыл люк тяжелой крышкой. Немного отдышавшись, он ногами набросал снег на крышку люка. Закинув автомат за спину, Эгон Ньяри быстро зашагал обратно к лестнице, ведущей в подвал. Переведя автомат в положение «на грудь», Эгон вдруг обратил внимание на то, что он был установлен на ведение одиночного огня. «Господин генерал решил всего-навсего поиграть им». Переведя переключатель ведения огня на огонь очередями, майор вдруг почему-то вспомнил слова начальника штаба: «Когда господин генерал садится играть в карты, я всегда только наблюдаю за его игрой, но сам ни в коем случае не играю… Вы еще зелены, Ньяри, и не знаете, что играть с начальником в карты — дело очень опасное: если выиграешь, то нанесешь этим удар по карману его превосходительства, а если проиграешь, то тот, чего доброго, еще может обидеться. Так уж я лучше посижу в сторонке да просто понаблюдаю…» Стоило только Эгону Ньяри вспомнить эти слова, как его сразу же взяло подозрение, а не знал ли начальник штаба о мошеннических трюках генерала, а если знал, то почему терпел их. «Проклятая банда мошенников…» Майор мысленно выругался и еще больше разозлился на генерала за то, что тот, будучи командиром дивизии, оказался трусливым и гадким типом.

На лестничной клетке Эгон Ньяри никого не встретил, однако из соображений более полной безопасности дошел до того места, где подземный коридор делал поворот, и только там сиял с себя шинель. Портупею он застегнул на френч. На секунду он замешкался, не зная, оставлять ли ему наградную ленточку в петличке или же сорвать ее, чтобы никто не догадался, что он был награжден Железным крестом. И тут майор вдруг вспомнил о том, как русские военные пропагандисты через усилительную радиоаппаратуру призывали венгерских солдат и офицеров переходить на их сторону. Затем мысли майора снова перескочили на слова отца, который вовремя предупреждал сына о грозящей всем им опасности. Майор сорвал ленточку с петлицы френча, а затем снова надел шинель. «Ручную гранату бы мне сейчас…» — подумал Эгон и, пожав плечами, чуть ли не бегом бросился наверх.

Выглянув из двери, он увидел перед воротами дома полукруглую баррикаду, сооруженную из булыжников и мешков с песком. За баррикадой лежали трое убитых и двое живых, один из которых стрелял из пулемета. Лицо офицера, лежавшего за пулеметом, было искажено гримасой ненависти, рот полуоткрыт. Ньяри его не знал. Не знал он и второго офицера, который сидел на корточках чуть позади, в подворотне, и быстрыми нервными движениями заряжал патронами пулеметный диск. «Хорошо, что я с ними не знаком…» И вдруг глаза Эгона радостно блеснули: он увидел возле второго офицера целую кучу ручных гранат.

Взяв автомат на изготовку, он неторопливо направился к воротам. Стрелявший пулемет заглушил его шаги. Офицер, снаряжавший магазин, заметил Эгона Ньяри только тогда, когда майор подошел к нему вплотную и замахнулся на него прикладом автомата. Он даже не успел поднять руку, чтобы защититься от удара. Словно мешок с песком, офицер растянулся на мостовой. Пулеметчик ничего не заметил, так как был занят своим делом.

Взяв в левую руку ручную гранату, Эгон Ньяри направил автомат на пулеметчика. «Полосону его, как только он перестанет стрелять…»

И вот настала пауза. Офицер повернул голову назад и громко крикнул: