Миклош Залка - Осада

Супруга Лёринца быстрыми движениями застегнула пуговицы пальто.

— Разговаривая с тобой здесь о жизни и смерти, я вовсе не намерена превратиться в сосульку.

Лёринц Шани смотрел на стоявшую перед ним жену и никак не мог понять, она это или не она. Эта женщина вела себя так, будто она воспитывалась не в порядочной семье, а на мелочном рынке.

— Говори, Лёринц, или я уйду. Я вовсе не намерена выслушивать твои бесконечные заикания…

— Я… убью… себя… застрелюсь… — действительно заикаясь, вдруг признался Шани, не спуская глаз с жены, которая стояла перед ним и ехидно улыбалась.

— Для этого тебе потребовался ассистент? Я для этой роли никак не подхожу. — Она фыркнула. — Не подать ли вам шелковый шнур, сударь? На серебряном подносе? Или, быть может, серебряный пистолет на бархатной подушечке? Могу принести и то и другое…

Лёринц Шани встал.

— Я и вас убью… — выдавил он из себя и полез в карман за револьвером. — Сначала вас, а уж потом…

Губы Эстер растянулись в широкой улыбке, и она громко рассмеялась.

— Вы? Кого вы убьете?! — С этими словами она так толкнула мужа в грудь, что тот упал на кровать. — Вы слишком трусливы даже для того, чтобы принести для семьи ведро воды! Вам даже для визита к любовнице необходим мальчик-слуга. А вы убивать собрались? — И она снова звонко рассмеялась. — Это вы-то?

Лёринца охватил порыв злости. Дрожащей рукой он схватился за рукоятку револьвера, который курком зацепился за подкладку кармана и никак не вынимался. Тогда Лёринц дернул его сильнее, послышался треск рвущейся ткани, но револьвер как был, так и остался в кармане.

Эстер быстро наклонилась к руке мужа и со всей силой вцепилась в нее зубами.

Лёринц Шани взвыл от боли.

Однако Эстер руки не отпустила. Крик мужа превратился в вой дикого зверя. Подняв левую руку, он начал колотить ею по голове жены, которая, казалось, не чувствовала этих ударов и, не выпуская руку из зубов, прошипела:

— Прекрати или…

Лёринца Шани прошиб холодный пот, его рука поднялась и послушно застыла в воздухе.

— Не… нет… — жалобно простонал он.

Эстер резким движением выхватила из кармана мужа револьвер и выпрямилась. Вынув барабан с патронами, она бросила револьвер Лёринцу на колени.

— Убивайте, если охота не пропала… Кровопийца…

Лёринц с ужасом рассматривал свою кровоточащую руку. Он попробовал было пошевелить пальцами, но это ему не удалось: страшная боль пронзила всю руку.

— Врача… — испуганно выдохнул он.

— Врача?! — ехидно передразнила мужа Эстер. — Зачем врач человеку, который все равно решил застрелиться? — Держа барабан с патронами в правой руке, она несколько раз ударила им по своей левой ладони, а затем, взглянув на него повнимательней, вдруг расхохоталась.

«Сумасшедшая…» — решил Лёринц.

Эстер смеялась до тех пор, пока слезы не выступили у нее на глазах. Тогда она бросила барабан с патронами на колени мужа и залилась еще громче.

Лёринц Шани схватил барабан и дрожащими руками вставил его в револьвер.

— Боже мой, какой скот… — с трудом выговорила Эстер, вытирая кулаком правой руки слезы. — Ох, у меня даже нет носового платка… Какой скот… Уж сказал бы тогда, что собираешься стрелять в меня резиновыми пулями… Какой скот…

Лёринц Шани тупо, ничего не понимая, уставился на револьвер и только тут вспомнил, что в последний раз, когда он тренировался в стрельбе, отрабатывая устойчивость руки, специально зарядил револьвер патронами с резиновыми пулями. «Я совсем забыл…» — обожгла его мысль.

— Великолепно… — Эстер, не переставая смеяться, начала потихоньку всхлипывать.

Лёринц Шани бросил оружие на кровать и встал.

— Я многое предполагал, но подобного от своей жены никак не ожидал, — холодно бросил он. — Чтобы моя супруга, Шани Лёринцне, настолько опустилась… чтобы она выставила собственного мужа на посмешище…

— Да, это означает, что мир рухнул, — договорила вместо Лёринца Эстер, переходя на серьезный тон. — Не смешивайте кое-какие понятия, сударь. Я не ваша прислуга, а вы не мой господин. Если я хорошо помню, имение семьи Беци оценивается примерно на полторы тысячи крон золотом дороже, чем все движимое и недвижимое, принадлежавшее семейству Шани. Следовательно, я сама себе госпожа, как и вы. Подчеркиваю я это только потому, чтобы вы никогда не забывали об этом и не поступали со мной как с прислугой. И вообще, как вы могли осмелиться распоряжаться мною? Я по горло сыта вами и всеми вашими театральными представлениями… — Усмехнувшись, она добавила: — О боже, временами с вами было по-настоящему забавно… А вот теперь я хочу узнать, о чем вы собирались говорить со мной?..