Миклош Залка - Осада

— Вас я не отпускаю, Фёльдеш.

У Петера от разочарования так и отвалилась челюсть.

— Не из-за недоверия к вам, — тихо, чтобы никто не слышал, объяснил ротный Фёльдешу. — Вас я приберегаю для более важного дела.

«О, господи! Как бы мне поскорее унести отсюда ноги…» Выйти из части Петер никуда не мог. Эсэсовской татуировки ему пока еще не нанесли, но это, видимо, только потому, что в роте осталось всего-навсего два офицера, и им сейчас было явно не до него. Но всякий раз, когда ротный вызывал Петера к себе, его охватывал страх: а вдруг на татуировку? Однако комроты вызывал его по делам вновь сколоченной группы, будто он уже является командиром этого подразделения.

А несколько дней назад ротный сказал ему:

— Командир дивизии вызывает вас к себе…

Петер слушал комроты и удивленно таращил глаза: его производили в прапорщики.

— Но ведь я не кончал военного училища… — робко пробормотал он.

— Сейчас это не имеет никакого значения. — Ротный извиняюще улыбнулся и, подойдя ближе, положил Петеру руку на плечо. — Вот почему выгодно служить в нашей дивизии. Сейчас вы еще не понимаете, что значит стать офицером… это из рядового-то солдата и сразу…

Петер даже не помнил, как он вышел из ротной канцелярии, и уж, разумеется, он тем более не мог себе представить, что кто-то может ему позавидовать.

Штаб дивизии размещался в подвале большого дома. Командира дивизии пришлось довольно долго ждать, прежде чем Фёльдеша и его сопровождающего пригласили в его бетонный бункер.

Прочитав приказ, комдив поздравил Петера Фёльдеша и, вручив ему офицерские звездочки, объяснил, где и у кого Петер может обменять свои документы.

На всю эту церемонию не ушло и двух минут.

Выйдя из бункера комдива в приемную, Петер остановился перед солдатом, который должен был сопровождать его обратно в часть, и, чтобы не мешать работать адъютанту генерала, тихо сказал своему сопровождающему:

— Произошло, — и показал солдату офицерские звездочки.

— От души поздравляю вас, господин прапорщик… — Солдат застыл по стойке «смирно».

— Ступай и доложи ротному, что я пока остаюсь в распоряжении командира дивизии, в роту вернусь только завтра утром. Если тебя остановят по дороге, скажи, что возвращаешься в роту согласно устному распоряжению комдива, ясно?

— Так точно! — Солдат козырнул и вышел.

Петер Фёльдеш вынул из кармана свои документы и начал их рассматривать.

— Не забудьте забрать выписку из приказа! — напомнил ему адъютант.

— Нет, не забуду, — поспешил ответить Петер.

— Я сейчас же схожу за ней, вот только улажу одно дело…

Сунув документы в карман, Петер чуть ли не бегом выскочил из подвала. Очутившись в коридоре, он не спеша закурил и в развалочку направился к проходной.

С облегчением он вздохнул, только оказавшись на улице. «Ну а теперь тикать…» И быстро зашагал прочь. «Свою курву-мать производите в эсэсовские офицеры, а не меня!..» Довольно улыбаясь, Петер даже не думал, что его могут задержать при первой же проверке документов. Ему хотелось поскорее уйти от штаба дивизии подальше, а задержания в другом месте он уже не боялся, так как самое худшее, что его ожидало, — это отправка на фронт, но уже в обычную часть, а не в СС. «А оттуда драпануть — не проблема…»

Петер не имел ни малейшего представления о том, куда ему теперь идти, не знал он и того, где именно сейчас проходит линия фронта. Правда, он знал, что к себе домой ему теперь уже не попасть, так как Чепель находится в руках у русских. «Хорошо бы зайти к кому-нибудь из друзей…» — подумал он и начал перебирать в памяти знакомых, которые жили в центре города, но скоро сообразил, что никто из них ему теперь не поможет.

Между тем начало заметно темнеть.

Увидев одну пышную женщину, которая осторожно выглядывала из подъезда, Петер остановился и с улыбкой спросил:

— Вы кого-нибудь ждете?

— Кого я жду, тот в свое время придет, — женщина тоже улыбнулась, — но только не вас.

— А жаль. — Улыбка исчезла с лица Петера. — Было бы хорошо, если бы и меня хоть раз в жизни кто-то да ожидал. — Он скривил губы. — Ну, скажем, с гражданским костюмом под мышкой, — полушутя, полусерьезно продолжал он. — Разумеется, за хорошую плату. Заплатить я, правда, не заплачу, так как денег у меня нет, но пообещать все-таки могу…

— Хотите удрать? — серьезно спросила женщина.

— Нет, не удрать. — Петер покачал головой. — Просто война мне очень осточертела.

— Она всем осточертела. — Женщина внимательно всматривалась в лицо Петера.