Валерий Алексеев - Игры на асфальте

Нет, Тоня с Максимкой отлично поладили, они досыта наигрались в пуговичную войну, но наше с Маргаритой отсутствие показалось Максиму неприлично долгим, он прекратил все игрища и решительно потребовал одеть его для выхода на улицу. Мы с Маргаритой застали их стоящими возле дверей: Тоня — со своим кошмарным зонтиком, братишка мой — в длинном голубом хлорвиниловом плаще, которым Макс очень гордился, хотя и успел порвать его на спине. В этом плаще мой братец был похож на полупрозрачную аквариумную рыбку. Папа привез дождевик для меня, это был один из первых образчиков продукции отечественной бытовой химии, но я отказался залезать в голубой плащ, и папа собственноручно перекроил и переклеил его на Максимкины размеры. От Максова дождевика неистребимо и резко пахло химией, и я еще на площадке сквозь дверь учуял, что мой братишка рвется на свободу.

— А мы опять тебя искать! — смущенно сказала Тоня, бросив на Маргариту быстрый взгляд. — Ждали-ждали…

На меня она смотреть избегала, и это было мне на руку, поскольку я чувствовал себя не вполне уверенно: тут и трусость моя, и еще что-то, неясное мне самому. Глупо, но я очень боялся, что Тоня заметит, что Маргарита пришла переодетая: как будто бы разумелось само собой, что это произошло по моему настоянию. И конечно же, Тоня заметила, а проклятая актерка, как нарочно, расстегнула свой балахон и, демонстрируя серый костюмчик с черным бархатным воротничком, подбоченилась.

— И еще подождете, — безапелляционным тоном сказала она. — Погуляйте пока под дождиком, а нам нужно съездить кое-куда.

— Нашли диверсанта? — деловито спросил Максимка, глядя на меня из-под острого капюшона.

— Да нет… — уклончиво ответил я, думая лишь о том, как бы заставить Максимку разоблачиться. — Надо на одного человека взглянуть. Мы туда и обратно. Но это… — я сделал многозначительную паузу, — это на другом конце города…

— Такси придется ловить, — взглянув на наручные часики, сказала Маргарита — и тем самым разрушила все задуманное мной построение. Большие расстояния Максимку пугали, но на такси он не ездил ни разу в жизни, и теперь остановить его могло лишь прямое попадание атомной бомбы.

— Я пистолет возьму, — сказал Максим и, широко шагая (в своем дождевике он всегда шагал широко, как лесник), направился в детскую.

— Да, плохо придется гражданину Коновалову… — пробормотал я.

Поскольку шутка мне показалась удачной, я посмотрел на Тоню, потом на Маргариту — ни та, ни другая даже не улыбнулись: Тоня озабоченно разглядывала подол помявшегося (наверно, от сидения на полу во время пуговичной войны) платья, Маргарита нетерпеливо шуршала плащом.

— Послушай, человек же ждет! — сердито сказала она.

— Я готов! — заверил, выходя в прихожую, Максимка. — Боюсь, пистоны только отсыреют.

Ну, что мне оставалось делать? Спросить: «Тоня, ты посидишь еще?» — я не мог: это было бы уже не предательство, а кое-что похуже: пренебрежение. А, ничего, мол, с тебя не убудет. И я принял единственно верное в данной ситуации решение.

— Добро, — сказал я и протянул Максимке руку. — Поехали.

— Ты что, Кузнецов? — возмутилась Маргарита. — Соображаешь, что делаешь?

— И Тоню с собой возьмем, — непримиримо сказал Максим.

— И Тоню с собой возьмем, — согласился я. — Она нам будет раны перевязывать.

Тоня посмотрела на меня и непонимающе улыбнулась.

— Да ты не волнуйся, — успокоил я Маргариту. — Так даже лучше. Мы сами по себе гуляем, а ты сама по себе.

Маргарита нахмурила свои красивые брови, подумала.

— Ай, ну вас, как хотите, — сказала она наконец. — Время только теряем.

И мы в торжественном молчании спустились по лестнице и вышли во дворе. Еще, наверно, ни разу в мировой детективной практике на ловлю преступника не выезжала такая отборная группа: впереди — будущая кинозвезда в сером блестящем балахоне, за нею я, похожий на водолаза, с маленькой головой, торчащей из широкого ворота светло-зеленой парусиновой куртки, в кармане которой лежало увеличительное стекло, за мною — непреклонный Максим в голубом благоухающем дождевике, пистолетик просвечивал у него сквозь карман, и рядом с Максом — Тоня в легком, не по погоде, платьице, с раскрытым черным рогатым зонтом над головой. Вся наша затея стала казаться мне несерьезной, я на время забыл и о Кривоносом, и о взломанных ящиках в эркере «бабушкиной Жеки». Отчего не прокатить ребятишек на такси?

Карнавальная группа наша под проливным дождем не вызывала никакого интереса у проезжавших мимо таксистов: один из них притормозил было, когда Маргарита замахала рукой, но, разглядев нас в подробностях, передумал и так пронесся вдоль кромки тротуара, что окатил нас коричневой водой.