Томас Сэвидж - Власть пса

Питер улыбнулся, глядя, как Джордж красуется в своем новеньком костюме из голубой саржи и втягивает живот, чтобы застегнуть ремень.

– Пошли пообедаем вдвоем, мама твоя сказала. Наверное, хочет хорошенько подготовиться и удивить нас. Боже мой, она всегда так прекрасна! – И они отправились в «Шугар Боул».

– Ни в чем себе не отказывай, заказывай все, что хочешь. Я здесь всегда беру жареного палтуса. Но ты не стесняйся, выбирай, что пожелаешь.

Никогда прежде не доводилось Питеру съесть столько чили кон карне, сколько он хотел.

– Еще одну порцию молодому человеку, – говорил Джордж официантке. – У нас тут что-то вроде праздника.

Питер, что казалось мальчику совершенно правильным, был единственным гостем на свадьбе. На алтаре в медных горшках благоухали букеты из роз, составленные с подачи Джорджа суетливой женщиной из цветочного магазина. Они пришлись Питеру по вкусу, и он был по-настоящему тронут такой сентиментальностью. Всю церемонию он просидел почти не дыша и лишь слегка облизнул губы, когда Джордж взял его мать за руку, чтобы надеть на палец кольцо. Однако сердце Питера едва не выпрыгнуло из груди, когда, сияя улыбкой, Роуз обернулась и движением невероятно простым и элегантным поправила складки своего темно-синего дорожного костюма. То был жест очаровательной и богатой дамы – миссис Бёрбанк. «Она идет во всей красе, – вспомнил Питер строки отцовских книг. – Она идет во всей красе светла, как ночь» [10] Питер цитирует стихотворение Д.Г. Байрона «Она идет во всей красе светла, как ночь…» (1814) в переводе С. Маршака. .

Хорошо бы прихватить одну из роз. Пара сухих лепестков – то, что нужно, для последней страницы его альбома.

В Херндоне Роуз отыскала миссис Мюллер, опрятную чопорную диетсестру из местной больницы, которая согласилась предоставить мальчику комнату и стол до конца учебного года.

– Я постараюсь навещать тебя каждые выходные, – пообещала она сыну. – Или ты, может быть, как-нибудь приедешь на ранчо. Будет здорово, не правда ли?

Питер так не думал, однако ничего не сказал. Улыбнувшись своей еле заметной улыбкой, он взял Роуз за руку. Вскоре он покинул Бич – город, где над ним смеялись и презирали как отродье самоубийцы, – в школе Херндона его ждали настоящая библиотека, уроки химии и физики.

– Чудесная комната, – ответил он матери.

– Питер, мне порой кажется, ты меня не слушаешь. Никогда не могу понять, что у тебя на уме.

– Буду повнимательнее.

Какое облегчение, что думать теперь ему придется только о собственном будущем.

– Передавай привет… Джорджу.

– Понимаю. Не уверен, как его назвать, да? Но знай, он желает тебе только добра.

Роуз хорошо помнила холод первых минут, проведенных на ранчо. Они с Джорджем приехали зимним вечером, вошли в дом, а посреди комнаты стоял брат Джорджа. Пока муж загонял машину в гараж, Роуз ждала на ступеньках крыльца. От холма эхом отражался звук хлопков электрического генератора. Вокруг дома бегали и лаяли собаки, взбудораженные урчанием мотора и светом фар, а после, увидев мужчину с чемоданами в руках, принялись скулить и прыгать. Отворив дверь, Джордж пропустил Роуз вперед – и вот посреди комнаты стоял его брат.

– Здорóво, Фил. Помнишь Роуз?

– О, вот и ты.

– А что с печкой?

– Понятия не имею.

Огромная комната выглядела почти голой: на месте стульев, что забрали с собой старшие Бёрбанки, остались зияющие пустоты. Со времени отъезда Стариков уже много лет как рука здесь ничего не касалась. Все так же лежали коврики с традиционными мотивами индейцев навахо, чрезвычайно подходящие, по мнению прежних хозяев, для интерьеров ранчо, однако ничуть не спасавшие комнату от атмосферы сокрушенной элегантности. Хотя дрова были сложены, огонь в камине не горел. Над камином висел портрет Старой Леди, чей бостонский взгляд неизменно следовал за Роуз, куда бы та ни направилась.

– Ладно, я схожу тогда поворошу угли.

– Такая чудесная поездка выдалась, – начала было Роуз.

– Джордж, – обратился к брату Фил, – утром пришло письмо от Старика. Есть одно дело, за которое я не возьмусь. Посмотришь?

– Полагаю, до утра оно подождет.

– Да я весь день тебя ждал.

– Роуз, – позвал Джордж, опустившись на колени перед камином, и поднес к растопке спичку, – иди сюда, погрейся. Я схожу вниз, поворошу угли.

– Все в порядке, мне совершенно не холодно, – пробормотала Роуз, но все же подошла к камину.

Страшно было оставаться один на один с Филом.