Карл Вурцбергер - Прежде чем увянут листья

— Стало быть, еще тогда… Вон оно что!

— Постыдился бы упрекать.

Он останавливается, прижимает девушку к себе и целует. Она пытается высвободиться из объятий, но Уве крепко держит ее за плечи. Наконец она прекращает сопротивление, отворачивает голову в сторону и говорит:

— Может, хватит глупостей?

— Совсем не хватит. Полдня мы блуждаем по лесу, скрываемся от дождя, прыгаем с камня на камень, а теперь «может, хватит глупостей»… Я и не подумаю отпустить тебя.

— Ты лучше посмотри, где я стою.

Уве смотрит вниз и разражается таким хохотом, что чуть не падает, — Пегги стоит посреди глубокой лужи, даже щиколоток не видно. Он берет девушку на руки и несет, несмотря на ее энергичные протесты. В конце концов он находит сухой островок, поросший травой, и ставит туда Пегги:

— Ну что, здесь посуше?

Она снимает туфли, и Уве обтирает ей ноги пучками травы.

— Такое впечатление, что лес перебрался в болото. Найдем мы когда-нибудь уютное сухое местечко?

— Наверняка найдем.

Уве присаживается на корточки, смотрит на девушку снизу вверх и заявляет:

— Веснушка, мне кажется, ты дурачишь меня.

— Клянусь, что нет!

Уве берет ее лицо в свои ладони:

— Тогда покажи мне это уютное сухое место.

— При одном условии: ты будешь хорошо вести себя.

Он засовывает руки в карманы и заявляет обиженно:

— Давай вернемся к водопаду, где в любой момент может появиться какой-нибудь грибник или сказочный персонаж, заблудившийся в кительбахском лесу. Например, один из семи гномов или великан из сказки о храбром портняжке…

— А может, стойкий оловянный солдатик… — насмешливо продолжает Пегги, хватает туфли и бежит босиком, а брызги летят из-под ее ног во все стороны.

Уве не составляет труда догнать девушку, тем более что узкое платье мешает ей бежать быстро. Она хватает парня за руку и говорит, запыхавшись:

— Пойдем, это недалеко.

Сухое местечко представляет собой травяной ковер под елкой, свисающие ветви которой образуют шалаш.

— Ну и ну, — говорит он. — Вот какие уголки ты знаешь!

— Тут мы играли в индейцев. Я была женой вождя племени, пока не появился один бледнолицый генерал…

— И с тех пор ты тут не была?

— Нет, не была. Брось болтать чепуху, я могла бы тебя тоже кое о чем поспрашивать…

— Я задаю такие вопросы только потому, что люблю тебя.

— Если любишь, не болтай чепухи.

— Ты права. Целый день мы ищем сухое местечко, а когда находим, начинаем выяснять, почему оно такое сухое. Хочу спросить тебя еще кое о чем, Веснушка.

— Ну, спроси.

— Через два месяца я уезжаю. Ты знаешь об этом?

Она опускает голову:

— Знаю.

— На целый год.

Пегги некоторое время молчит, потом говорит:

— Знаю.

— И тебя это не трогает?

Пегги отвечает с улыбкой:

— А что изменилось бы, если бы это меня трогало? Разве мы можем быть уверены, что увидимся через год?

— Я-то уверен, — откликается он. — Но мне было бы куда легче служить этот год, если бы и ты, Веснушка, была в этом уверена.

— О моих чувствах тебе известно… А вот в твоих я не уверена. Уедешь, встретишь другую…

Уве откидывается на спину, сплетает руки на затылке:

— Старая песня! Эти неверные мужчины, особенно военные, ищут только удовольствий. Смотрите, девушки, не попадитесь им на удочку… Неужто ты тоже так думаешь?

— Вовсе нет.

— А разве нет девушек, которые заглядываются на других парней?

— Есть, конечно.

— Ну, вот видишь. А что же ты со мной споришь?

— Я? Это ты споришь со мной. Я только повторяю то, что говорят люди, но ко мне это не относится…

— Ко мне тоже. Поэтому давай обручимся с тобой. — Последние слова он произносит так, что их можно воспринимать и всерьез, и в шутку.

Пегги наклоняется к нему и спрашивает:

— Не слишком ли это старомодно, генерал?

— Ерунда! Обручение — это обещание пожениться. Что же в этом старомодного?

— А если я действительно хочу выйти за тебя замуж, с кольцом?

— Если хочешь — получишь и кольцо. Ты на самом деле хочешь этого?

Пегги кивает, подтверждая свое желание:

— Пройдет год твоей службы, и, если между нами ничего не изменится, я стану твоей женой, генерал!

— Когда же мы устроим наше обручение?

Пегги пожимает плечами.

— Вот что, — говорит Уве. — Ровно через две недели подходит срок пари, которое предложил мне Рыжий. Он действительно твой двоюродный брат?

— Разумеется.

— А может, и наши с тобой дети будут рыженькими? Такое ведь случается…