Рудольф Итс - Стрелы Немой скалы

Традиционный завтрак в честь гостей был устроен особенно пышный. Из скромных запасов пошло на стол все самое лучшее. Не требовалось большого труда, чтобы увидеть в Доржу того проводника, которого так недоставало им. Друзья хорошенько постарались ради таких гостей, довольные и тем, что Медведев, которого они всегда считали своим старшим другом, был здесь.

Вдруг Евгений Петрович почему-то лукаво посмотрел на них, повернулся к Доржу и старому знакомому шоферу Николаю Хазакову, что-то шепнул и, легко поднявшись с земли, поднял кружку дымящегося черного чаю:

— Забыли, черти! Ну и сотрудничков набрали в институт! Прошу встать.

Друзья виновато встали, но ничего не могли понять. Медведев торжественно произнес:

— Сегодня первое июля — День этнографа! За нашу науку! За друзей, шагающих сейчас к стойбищам, аулам, селениям и городам! За тех, кто идет к людям разного цвета кожи — к разноязыкому человеческому племени, чтобы утверждать свободу, равенство и братство всех народов!

Церемонно чокнувшись походными кружками с чаем, друзья молча корили себя. Как же они забыли такой день?

Традиция отмечать День этнографа была молодой. Родилась она, как любил утверждать Скворцов, под влиянием археологов, отмечающих свой день несколько пятилетий. У этнографов не было даже своей песни. Однако они с полным правом в такой день пели «Грустную песню», родившуюся на раскопках древнего Хорезма:

Те, кто создал эту песню, те, кто копал Хорезм, прежде всего были сотрудниками Института этнографии!

— Я вас помиловал, — сказал Евгений: Петрович, — но помните: чтобы хороший обычай стал традицией, его надо соблюдать.

Медведев был, безусловно, в приподнятом настроении. Так с ним было всегда, когда ему удавалось вырваться в «поле» — в экспедицию. За его плечами тридцать лет исхоженных и изъезженных дорог по Алтаю и Южной Сибири вместе с охотниками и скотоводами. А у кого из тех, кто хоть однажды побывал в экспедиции, не защемит сердце в пресловутую пору летних отпусков, когда товарищи укладывают походное снаряжение и отправляются в места, не слишком оборудованные для отдыха? Бархатные сезоны этнографы, как правило, проводят среди снежной пурги или в кишащей гнусом тайге и тундре. Первого июля, когда, говорят, в Крыму еще «жить можно», в тайге пробуждается комар и жить становится невыносимо! И все-таки там живут и работают люди, а этнографы всегда бывают с людьми. Позавидуйте этнографам! Никто из них еще не получал путевку в бархатный сезон к Черному морю — они не жалуются. Может быть, им, уставшим от холода и едкого дымокура, чуть-чуть обидно, что они не у Черного моря. Однако поверьте мне: даже прикованный к постели какой-нибудь хворобой в летние дни, этнограф будет грезить не Черноморским побережьем, а степными и таежными тропами. День этнографа не отмечен красным в календаре. Да на все профессии просто не хватает дней в году! Особых почестей не требуется. Единственная просьба: сходите на почту и своего друга-этнографа поздравьте первого июля. Он будет рад. Просто поздравьте! Подарков не надо!

Демидов невольно подумал, что приезд Медведева, его шутливый тон вызваны событиями, имеющими прямую связь с поисками загадочной ниши. Пора кончать затянувшийся завтрак и поделиться новостями…

— Евгений Петрович, это совсем не по законам странствующих! Вы прибыли неожиданно и ничего не рассказываете!

Медведев подмигнул Доржу.

— Новостей хотят? Слушайте. Сначала поделюсь я, потом Доржу. Новостей много.

Три дня назад Медведев по срочному вызову оказался в Москве в президиуме Академии наук. Здесь же находились сотрудники органов госбезопасности. То, что услышал Медведев, представило историю поисков книги Андронова и тайну Немой скалы в ином свете. Из одного государства Юго-Восточной Азии пришел в Академию наук запрос на проведение археологических изысканий в западных районах Тувы. В информациях о деятельности археологического центра этой страны было много любопытного, в частности, в числе его сотрудников не было ни одного коренного жителя. Вскоре пришло извещение, что археологический центр интересуется орхонскими письменными памятниками в связи с проблемой распространения буддизма в первом тысячелетии нашей эры. Одновременно из различных библиотек мира поступили заявки и на издания орхонских памятников в нашей стране, и, в частности, на работы Демидова, а одно посольство прямо заинтересовалось трудом Андронова. Учтя все эти обстоятельства и материалы, сообщенные институтом о группе Скворцова — Демидова, президиум поручает группе срочно довести работу до конца и расшифровать надписи Немой скалы. Веденским занялись соответствующие органы, и он уже задержан…