Патрик Гейл - Место, названное зимой

Сон сморил Гарри незадолго до рассвета; его разбудил гонг к завтраку, и пришлось поспешно одеваться. Не побрившись, чувствуя себя грязным, навсегда опозоренным, он выбежал из дома. Гидеон, судя по всему, ждал именно его, потому что вышел из кабинета, едва Гарри вошёл в зал.

– Можно поговорить? – спросил он.

– Да, конечно, – Гарри шагнул в кабинет, и Гидеон закрыл за ним дверь.

Вид у него был безукоризненный, как никогда; ни по чему нельзя было сказать, что всю ночь он провёл не смыкая глаз. Гарри начал понимать, что Гидеон – один из тех удивительных праведников, без которых не стоит земля, которые черпают силы из самопожертвования.

– Сядь, пожалуйста, – сказал он. Гарри сел.

– Как Урсула? – спросил он.

– Он немного успокоился. Но, увы, у меня нет выбора, кроме как отправить его утренним поездом обратно в Эссондейл. У нас нет подходящих условий, позволяющих обеспечить его безопасность.

– Но вы не можете! Это так жестоко! – Гарри вскочил со стула. – Вы просто хотите наказать её за… И я обещал найти крестик и вернуть ей.

– Сядь. – Гарри сел.

– Крест ему больше не понадобится. Его отберут в любом случае. Пациентам Эссондейла запрещено проносить с собой всё, что может быть использовано как оружие.

– Почему вы называете её «он»?

– Я позволил ему жить так, как он хочет, чтобы я мог лучше видеть ситуацию, желая помочь ему, но в Эссондейле мыслят другими категориями.

– Ей обязательно отправляться туда?

– А у тебя есть другие варианты?

Гарри хотел предложить, чтобы Урсула поселилась в его доме в Винтере, вела хозяйство, но он почувствовал, что эта идея вряд ли будет одобрена.

– Ты не знаешь всей ситуации. Джеймс – именно под этим именем его крестили – был отдан в моё распоряжение на очень жёстких условиях. Учась в закрытой школе, он попытался отравить священника. Во всяком случае, собирался это сделать – тому были доказательства других детей, утверждавших, что священник постоянно подвергал издёвкам особенности его натуры и… пользовался ими таким образом, что это вызвало бы громкий скандал, сообщи об этом кто-нибудь в суд. Были и другие причины усомниться в адекватности Джеймса, в том числе периодический религиозный фанатизм и постоянная склонность к трансвестизму. То, что случилось, – большое несчастье, и виноват в этом я. Не следовало поощрять ваше общение. Он не пытался во время прогулки накормить тебя растениями или грибами?

Гарри вспомнил, что Урсула строго-настрого велела ему хранить тайну.

– Нет, – ответил он. – Она только рассказывала мне о них.

– Его забрали из племени, когда ему было лет двенадцать. Само собой, он теперь точно не вспомнит то немногое, чему его успели научить шаманы. Я полагаю, шаманизм, который он исповедует, – не более чем фантазия, плод больного воображения. Поддавшись его учению, ты окончательно расшатал его душевное равновесие.

– Но я не под…

– Но и не сопротивлялся.

– Да, – признал Гарри. – Мне очень жаль.

Гидеон не принял извинений, решив наказать пациента молчанием. Наконец Гарри осмелился спросить:

– А меня вы тоже отправите в Эссондейл?

– Нет, конечно. Как я уже говорил, ты не болен. Как бы грубо это ни прозвучало, мне очень часто приходилось иметь дело с людьми того же типа, что и ты, поэтому ты не представляешь никакого интереса для моей клинической практики. Ты пережил серьёзную травму, но я верю, что твоё исцеление – в твоих руках.

– Не понимаю…

– Я настаиваю, чтобы ты сегодня же покинул нас и отправился домой. Я буду сопровождать Джеймса, с которым вам, конечно, нельзя больше видеться, так что тебя довезёт извозчик. Ты приедешь на станцию вовремя, чтобы успеть на ближайший поезд на восток. Эту одежду можешь оставить себе.

– Спасибо, вы очень добры. Я постираю её и пришлю обратно.

– Право, не стоит. Денег, я понимаю, у тебя при себе нет?

– Совсем.

Гидеон протянул ему конверт.

– Этого хватит на билет до дома и питание в пути. Прощай, Гарри. Удачи.

Оба поднялись, и Гидеон пожал Гарри руку. Гарри повернулся, чтобы уйти, и внезапно ощутил прилив негодования.

– Думаю, вы должны разрешить Урсуле поехать со мной в Винтер. Она сможет помочь мне вести хозяйство, и всё это останется в тайне. Я обеспечу её безопасность. Ферма находится в уединённом месте, и никто не…

Гидеон поднял бледную руку, делая Гарри знак замолчать.

– Это глупая, нездоровая фантазия. Я был наивен, полагая, что мои утопические эксперименты помогут что-то доказать или опровергнуть. Никаких больше индейских пациентов; что касается Сэмюеля, то он – должен признать, неохотно – согласился с сегодняшнего дня завтракать, обедать и ужинать в кухне.