Александра Гейл: Загнанная в ловушку. Дело Пентагона [СИ]

Небольшое авторское обращение: Данная книга очень тесно переплетается с событиями Дневника, а потому тот, кто не читал его берет ответственность за все имеющиеся спойлеры мирового масштаба на себя)). Если кто все-таки одумается, вам в первую и во вторую его часть соответственно. Также я прошу иметь ввиду, что на достоверность событий, описанных в этой книге, не претендую. Напротив, надеюсь, что развитие техники еще не шагнуло так далеко (в конце вы поймете почему). Что еще добавить? Ах да, приятного вам путешествия по миру Бабочек Монацелли. Обещаю вас с ним познакомить на этот раз очень-очень тесно)

За три года до описываемых событий

Было уже очень-очень поздно. А суд закончился в четыре часа дня. Не могли же его задержать снова. Или могли? Да нет, конечно, нет. Тогда где они с Алексом так долго мотались? Может, он просто как всегда не хотел возвращаться ко мне, предпочитая какую угодно компанию, кроме моей? А ведь я переживала! Кстати, зачем? Знала ведь, что он не захочет меня видеть.

Именно на этой моей мысли входная дверь хлопнула. Я помимо воли сжалась в комок в ожидании скандала. Да, я позвонила Алексу. И не могла за это не получить.

— Ну и как ты тут без меня, дорогая? — спросил Шон таким тоном, что меня затрясло от страха и наплыва дурных предчувствий.

— Ты вернулся, — решила не вестись на провокации я.

— О, я заметил. А ты уверена, что заметила? — Вот что он нес?

— Шон, о чем ты? — устало спросила я, уже не скрывая собственного раздражения. Избежать конфликта не удастся. Он уже в худшем из возможных настроений.

— Какое печальное выражение лица, сейчас расплачусь.

— Хватит!

Он и перестал. Просто взялся за бутылку виски и, забыв обо всех правилах приличиях, сделал затяжной глоток из горла. Это было очень плохо. А потом оторвался и в явном бешенстве посмотрел на меня.

— Ты позвонила Алексу. Какое право ты имеешь вмешиваться в мои дела, Джоанна Конелл?! Ты правда думаешь, что без твоей помощи я остался бы без адвоката?

— Нет, но…

— Ты вызвала моих друзей. На кой хрен ты это сделала?

— Ты в своем уме? Я хотела как лучше.

— Ты хотела как лучше для тебя. Тебе было страшно, и ты вызвала подмогу, чтобы не пришлось самой выпутываться из неприятностей? Напугала их, взбесила меня. Нахрена ты влезла?!

— Я подумала, что раз они твои друзья, ты захочешь их поддержки. В отличие от моей. Они не чужие и тоже замешаны в скандале по поводу Пентагона!

— А ты не думай, Джоанна, сиди и улыбайся, только это у тебя и получается!

Я задохнулась от возмущения. Это было просто вопиюще несправедливо! Он хотел заставить меня заплакать, но вместо этого я разозлилась.

— Это неправда. Ты так не думаешь!

— Я думаю, что ты просто пустышка, Конелл. Маленькая глупая девочка, которая только о себе и думает. Или по-твоему это мне было нужно, чтобы Алекс и Карина отводили от меня нелепейшие обвинения непонятно в чем?

— Я вообще не знала в чем тебя обвиняют, — ткнула я в него пальцем. — Когда у меня на глазах на твоих запястьях застегивали наручники, ты мне ни слова не сказал!

— А должен был? — умиленно спросил Шон. — Разве я тебе хоть что-то вообще должен? Уж либо сидела бы тихо, как всегда, либо собирала свои пожитки и валила отсюда, если неймется! — А затем подошел ближе и навис надо мной. Угрожая. Подавляя. — Ты самонадеянная идиотка. Всегда была! Посмотри. — Он одним молниеносным движением схватил меня за затылок, заставляя встать и наклоняя над поверхностью журнального столика. — Эти вечно надутые губки и светлые волосы. Ты одержима внешней атрибутикой, потому что внутри пусто. Бестолковая пустышка! Ты ничего не видела, ничего не испытывала, и потому для тебя я самый страшный кошмар, верно? — Черт, вероятно он уже пришел не совсем трезвый.

— Ты отвратителен! — выкрикнула я. Да уж стоя в его захвате, склонившись над стеклянным столиком, куда он может меня в любой момент бросить, пожалуй, о страхе не поспоришь…

— Отвратителен, — хмыкнул он и сделал еще один затяжной глоток. — Знаешь, Конелл, есть такое правило: со временем все черствеют. Если ты не в состоянии терпеть мою отвратительность, ищи себе компанию в детском саду! Никто тебя не держит. Ты же просто инфантильная идиотка, которая не в состоянии признать, что никакая ты не жертва. Для тебя имеет значение только сколько раз тебе изменили и нагрубили. Потому что ты ребенок. Дядя сказал, что ты плохая, и ты плачешь, дядя приласкал, и ты счастлива. Вот она суть наших — с позволения сказать — отношений. Ты маленькая девочка со взрослыми желаниями и доходящими до абсурда амбициями. Тебе было любопытно прыгнуть в мою постель. И ты это сделала. Тебе было любопытно, а что еще ты можешь с меня получить? Ты получила достойное образование и более чем достойный круг знакомств. Большего ты не получишь, хоть всю жизнь болтайся в этом доме.