Феррейра Кастро - Сельва

Тем не менее, если в «Сельве» индейцы — эпизодические персонажи, выполняющие функцию одушевленного «местного колорита», в «Высшем инстинкте» они уже становятся коллективным героем, главным действующим лицом, целью и смыслом всего повествования. Образ этого коллективного героя по сравнению с «Сельвой» заметно эволюционировал. Из беспощадных мстителей, готовых любыми средствами отстаивать свою свободу, паринтинтины превращаются в обыкновенных людей — загнанных туземцев, стоящих на низшей ступени общественного и нравственного развития, по ту сторону добра и зла.

Эпопея усмирения воинственного племени паринтинтинов и предпринятая для этого в 1922 году экспедиция Кандидо Рондона — такова идейно-сюжетная канва романа. В основу его положены подлинные исторические факты, и наряду с вымышленными персонажами в нем выведены реальные прототипы, например, помощник Рондона — Курт Нимуэндажу́, ученый-естествоиспытатель и лингвист.

Главный этический конфликт романа заключается в постоянном противоречии между естественным инстинктом самосохранения, «высшим инстинктом», по определению автора, и действенным гуманизмом, способностью на самопожертвование. Девизом экспедиции было: «Пусть мы погибнем, но не совершим убийства», и Рондон запрещал стрелять в паринтинтинов даже при самозащите. На примере нескольких совсем несхожих друг с другом по взглядам, уровню культуры и моральному облику участников экспедиции Феррейра де Кастро показывает, как они проходят это мучительное испытание, постепенно преодолевая «высший инстинкт» и проникаясь идеями гуманизма и общечеловеческой солидарности.

Мысль о необходимости гуманного подхода к людям, независимо от расовых и социальных различий, лейтмотивом проходит через все творчество писателя, доказывая его близость к идейно-эстетической программе неореалистов. Такой подход помог ему взглянуть на индейцев-паринтинтинов с иных позиций, увидев в них не преступников, а жертв общественной несправедливости. Недаром в романе так часто подчеркивается мысль о том, что жестокость — отнюдь не изначально присущая индейцам черта характера.

Миссия Кандидо Рондона увенчалась успехом, и благодаря ему в серингалах Амазонии были запрещены карательные экспедиции против паринтинтинов. Но в оптимистический по всей видимости финал и в некоторые сцены романа вплетаются иногда не свойственные прежде Феррейре де Кастро мотивы скепсиса и пессимизма. Принесет ли цивилизация благо индейцам? Сделает ли их счастливее? На эти вопросы писатель не дает утвердительного ответа. Устами одного из основных персонажей романа, Жарбаза, воплощающего социалистические воззрения автора, он выражает свои сомнения в эффективности цивилизаторской миссии: «Какие блага получат они, став цивилизованными?.. Они привыкли к своей жизни, как мы к нашей… Если мы их теперь цивилизуем, что мы сможем им предложить? Добывать каучуковый сок? Кому же не известно, что значит быть серингейро?! Или пошлем их торговать мороженым в Манаусе? Заставим работать на фабрике от зари до зари, а если во время забастовки они осмелятся выдвинуть свои требования, бросим в тюрьму?»

Один из «секретов» редкостной популярности творчества Ж.-М. Феррейры де Кастро состоит, помимо универсальности его философских и этических концепций и методов их художественного воплощения, в простоте и прозрачности языка его книг, обогащенного заимствованиями из народной лексики и понятного даже неискушенному читателю.

Международным признанием писатель обязан и своему высокому престижу борца за свободу, несгибаемого патриота, никогда не поступавшегося своими взглядами, несмотря на невыносимо тяжелые условия фашистского строя, при котором ему приходилось жить и творить.

О чем бы ни писал Феррейра де Кастро — о каторжном труде сборщиков каучука, о судьбе португальских эмигрантов, об эксплуатации рабочих-текстильщиков, о суровой доле обитателей гор, и где бы ни происходило действие его романов — в амазонской сельве или на фазенде в Сан-Пауло, в городах и селениях Португалии, во французской деревне или в республиканской Испании, — он постоянно оставался вереи самому себе, обличая различные формы социальной несправедливости.

«Я всегда сохраняю неизменными свои убеждения», — заявил семидесятипятилетний романист в интервью газете «Република», и вся его литературная и общественная деятельность служит тому примером.