– Разрешите мне просто тренироваться. Я просто хочу играть. Пожалуйста, я так хочу играть, – всхлипывал Филип.
Ему жестоко доставалось в каждой схватке, он проигрывал во всех парных упражнениях, но всегда возвращался. В конце лета Давид приехал домой к его маме. Сидя у нее на кухне, он рассказал ей, что по результатам одного исследования очень многие элитные хоккеисты никогда не входили в пятерку лучших игроков своих юношеских команд, что на самом деле, добравшись до взрослой команды, часто выстреливают те, кто в юности не поднимался выше шестого места. И они стали бороться дальше. Они не пасуют перед трудностями.
– Если Филип когда-нибудь начнет в себе сомневаться, не надо обещать ему, что он станет лучшим. Просто попробуйте убедить его, что он может пробиться на двенадцатое место, – сказал тогда Давид.
Откуда ему было знать, чем стал тот разговор для матери и сына? У них и теперь не было слов, чтобы это объяснить. Он изменил все. Вообще все.
Мать прислонилась лбом к груди своего шестнадцатилетнего сына. Он станет одним из лучших игроков, которых когда-либо видел этот город. А он ведь просто хотел играть. Она тоже.
Фрак стоял на парковке. Мужчины пожали руки, большинство уехало в Хед. Двое еще стояли возле Фрака и курили.
– А журналисты? – спросил один.
Другой пожал плечами:
– Звонили, но мы, естественно, не отвечаем. Какого черта им надо? Нет тут для них никакого сюжета. Кевина оправдали. Они не настолько всесильны, чтобы пойти против закона.
– А у тебя есть связи в местной газете?
– Мы с главным редактором летом играем в гольф. Придется мне в следующий раз дать ему разок выиграть.
Они рассмеялись. Потушили сигареты. Фрак спросил:
– Ну и что, по-вашему, будет теперь с бьорнстадским клубом?
Мужчины посмотрели на него недоуменно. Не потому, что вопрос им показался странным. А потому, что ответ на него не волновал никого, кроме Фрака.
Магган Лит ждала в машине. Вильям сидел рядом, на нем была олимпийка с надписью «Хед-Хоккей». Филип вышел с сумкой на улицу. Долго стоял в нерешительности. Потом посмотрел на мать, выпустил ее руку и открыл багажник машины Литов. Сел сзади, его мама открыла переднюю дверь, посмотрела Вильяму в глаза:
– Здесь я сижу.
Вильям возмутился, но Магган его быстро вытолкала. Парни переглянулись, женщины тоже.
– Я знаю, что иногда веду себя как последняя дрянь, но все, что я делаю… это все ради наших детей.
Мама Филипа кивнула. Она всю ночь пыталась убедить себя и Филипа, что надо остаться в Бьорнстаде. Но сын хотел просто играть, просто получить шанс добиться большего. А в чем состоит долг матери? Обеспечить своему ребенку лучшие условия. Она повторяла это самой себе, так как помнила, чего ей стоило стать классной лыжницей. Иногда приходилось тренироваться с редкостными стервами, напоминая себе, что жизнь не имеет никакого отношения к спорту. Филип и Вильям играли вместе с детского сада, они с Магган знали друг друга всю жизнь. Поэтому они ехали в Хед. Потому что дружба – это сложно, но в то же время ничего проще нет.
Фрак пришел домой. Услышал голос сына – ему двенадцать, и он обожает хоккей, хотя в шесть лет ненавидел тренировки. Фрак помнил, как тот умолял его позволить ему прогулять. Но Фрак все равно возил его, повторяя, что это хоккейный город. И хотя Элизабет часто говорила за ужином: «Но, дорогой, может быть, не надо заставлять его, если он не хочет играть?» – Фрак все равно продолжал возить его в ледовый дворец, потому что ему хотелось, чтобы мальчик разделил его любовь. Хоккей если не спас, то, по крайней мере, дал Фраку жизнь. Дал ему уверенность в себе и чувство принадлежности к группе, без хоккея он навсегда остался бы толстым ребенком с диагнозом «гиперактивность», но хоккей научил его управлять своей энергией. Хоккей говорил на понятном ему языке, в понятном ему мире.
Фрак боялся остаться не у дел, если сын откажется играть в хоккей. Мысль о том, что мальчик выберет спорт, в котором он сам ничего не смыслит, приводила его в ужас. Сидеть на трибуне, считать ворон, не разбираться в правилах и не иметь возможности участвовать в дискуссиях. Ему не хотелось, чтобы его сын стыдился его.
– Дай сюда зарядку! – крикнул мальчик старшей сестре.
Он уже почти подросток, когда-то его приходилось заставлять ходить на тренировки, теперь же его оттуда за уши не вытащишь. Сейчас он умоляет отца совсем о другом. Например, о том, чтобы тренироваться в «Хеде». Как все лучшие игроки.
Читать дальше