Иорам Чадунели - Возмездие. Рождественский бал

Вошла секретарша. У нее были красные заплаканные глаза.

— Я Мзия Сахокия, мне двадцать лет, я закончила среднюю школу в позапрошлом году, немногим больше года работаю здесь.

— Когда вы пришли на работу?

— Ровно в девять. Профессор очень строг к дисциплине.

— Когда вы пришли, профессор был уже в кабинете?

— Нет, он пришел в двенадцать. Как только вошел в кабинет, сразу позвонил: к двум часам — на совещание. Предупреди всех.

— Стало быть, вы видели его сегодня только один раз, ровно в двенадцать?

— Да, именно так!

— Вот посмотри, — обратился к Джуаншеру Темур, который склонился над трупом. — Это нас может заинтересовать. В кармане покойного — часы, и они тоже остановились в полдень.

Джуаншер взял часы: стрелки стояли на цифре двенадцать.

— Его убили вчера, — сказал молчавший до сих пор Мирцхулава.

— Почему вы утверждаете, что убили, а если это самоубийство?

— Ваше дело квалифицировать происшествие, но полезный совет я все же могу вам дать. Когда человек кончает жизнь самоубийством, орудие смерти не исчезает. Я внимательно осмотрел здесь все. В кабинете нет предмета, которым профессор Бибилури мог совершить самоубийство.

— Вы правы, доктор, — задумался Джуаншер. — Или сюда кто-то заходил…

В соседней комнате послышался шум, крики. И в кабинет буквально влетела высокая, лет двадцати пяти сотрудница. В руках у нее был длинный острый нож.

— Только что увидела в своем ящике. Не знаю, кто положил. — Она тряслась от страха. — Лежал в среднем ящике письменного стола весь в крови… Кто-то хочет погубить меня?!

Джуаншер взял нож, внимательно осмотрел его, затем подошел к Темуру и громко, во всеуслышание сказал:

— Прошу всех посторонних выйти! Подождите в приемной.

Некоторое время все оставшиеся молчали.

— В этом кабинете до нас кто-то побывал, — размышлял вслух Джуаншер, — и никто не знает, что ему понадобилось в кабинете, где лежал труп. Думаю, мы имеем дело с преднамеренным убийством.

— Ты осложняешь, Джуаншер, — возразил Темур. — По-моему, здесь элементарное самоубийство.

— А как объяснить появление ножа в соседней лаборатории? Или, по-твоему, покойник сам сбегал туда?

— Этого я не учел…

— По-моему, тебе очень хочется, чтобы мы написали на папке «Дело о самоубийстве профессора Бибилури» и умыли руки, по выражению нашего бывшего шефа Ломия, который хотя и любил цитировать Понтия Пилата, но должности своей все же лишился…

— Ты прав, коллега, — сказал Темур, — тем более что в кабинет можно войти и через лабораторию. Мы совсем упустили это из внимания…

— Да, загадка… Ну и наследили же мы здесь!

— А это еще что?! — воскликнул Темур, поднимая осторожно с пола ручку с золотым пером. — Как будто специально подбросили. Заграничная…

Джуаншер не успел отреагировать. К нему подошел патологоанатом.

— Товарищ инспектор! Я полностью согласен, что смерть профессора Бибилури наступила от потери крови.

— Мог ли он после получения ран двигаться, действовать, говорить или обратиться к кому-либо за помощью?

— Думаю, что мог переместиться на небольшое расстояние, но скорее всего он потерял сознание, упал на пол и истек кровью. — Анзор Натадзе, молодой человек, вздохнул, потрогал усы и, немного подумав, добавил: — Едва ли профессор Бибилури, даже будучи в полном сознании, стал бы звать на помощь…

— Почему? — машинально спросил Джуаншер.

— Когда человек решает покончить счеты с жизнью, он не станет звать за помощью… Мое предположение основывается в первую очередь на том, что ни одна рана на теле покойного не оказалась смертельной. Стало быть, профессор мог открыть окно и позвать на помощь. Но он этого не сделал. Что ему помешало? Только то, что он решил покончить с собой. Бибилури крепкого, даже атлетического сложения сорокалетний мужчина. Вздумай кто напасть на него, легко бы он не сдался. Но уж точно были бы следы поединка. А мы не обнаружили никаких признаков сопротивления.

— Необходимо срочно произвести анализы крови, — решил Джуаншер, обращаясь к Темуру.

— Итак, я возвращаюсь к своим выводам, — продолжил Анзор Натадзе. — Количество ран и их проникновение свидетельствуют о том, что нанесены они рукой самого покойника. Вот посмотрите на эту рану в верхней части груди. Сейчас я вам продемонстрирую движение правой руки Бибилури. — Он вложил карандаш в руку покойного. — Удар был слабым: боль, инстинкт самосохранения. Следующий удар он нанес себе иначе…