Максим Макаров - Кадетство.Выбор

3.

В то время как Сырников пытался таким образом вручить Левакову деньги, Макс Макаров подходил к зданию городской администрации…

Максиму не часто приходилось бывать здесь и до поступления в Суворовское училище, а уж кадетом он входил сюда и вовсе впервые.

Раньше отец не любил, когда Макс его навещал. Хотя слово «навещал» тут, пожалуй, не совсем уместно. Макс приходил к отцу лишь в том случае, если ему было что-то нужно. Макаров-старший, прекрасно это осознавая, злился, говорил, что сын отнимает у него слишком много драгоценного времени, а поэтому, дабы поскорее избавиться от Макса, быстро соглашался выполнить любую его просьбу.

Забавно, подумал Максим, а ведь и сейчас я тоже к папочке не бескорыстно пришел. Он ухмыльнулся: как-то тот его примет?

В приемной отца сидела знакомая Максу секретарша Светлана. Всегда ухоженная, пахнущая лаком и духами, с безупречно длинными ногтями, обычно самых ярких цветов, она осторожно, словно боясь, касалась клавиатуры компьютера, следя за тем, чтобы не испортить маникюр.

Услышав, что в приемную кто-то вошел, Светлана подняла голову. На лице у нее привычно застыла ослепительная дежурная улыбка. Но когда секретарша узнала визитера, дежурная улыбка сменилась искренней.

— Максимчик! — воскликнула она, выбегая из-за стола и против воли целуя парня едва ли не в губы, — Какой ты красавец стал! А форма, между прочим, — Светлана кокетливо улыбнулась, слегка опустив ресницы, — тебе очень идет. Ну просто очень.

Максим поздоровался с ней и спросил, у себя ли отец.

— Да, только у него посетитель, — предупредила секретарша.

Рассудив, что времени у него совсем мало, Макс под протестующие возгласы Светланы вошел в кабинет.

Макаров-старший сидел в очень высоком кресле, положив перед собой руки на стол и сцепив пальцы в замок. Над его головой висел огромный портрет президента, а на столе вполоборота, так, чтобы непременно видели посетители, стояли фотографии Макса и его матери.

Отец действительно был не один, однако, заметив Макса, он неожиданно расплылся в улыбке и даже привстал.

— А это мой сын, Максим, — сказал отец так, как будто все это время ждал его прихода, — Суворовец.

Посетитель оглянулся, посмотрел на парня и заулыбался.

— Отпустили, значит? Или сбежал? — не меняя интонации, спросил отец, хитро прищурившись, — Ну, шучу-шучу, — услышав это, посетитель засмеялся противным тонким голосом.

— Папа, — начал было Макс, но Макаров-старший быстро его прервал:

— Подожди, сынок, в приемной, мы тут пока с дядей закончим.

Тут уж Макс, при всем желании, сдержаться не смог:

— Хорошо, папочка, я пока попрошу тетю Свету, чтобы она сводила меня пи-пи.

Лицо у посетителя вытянулось. Было видно, что он абсолютно растерян и не знает, как реагировать на выходку Макарова-младшего. А отец только неодобрительно покачал головой.

Макс вышел в приемную и пристроился на стуле недалеко от Светланы.

Вполуха слушая ее болтовню, мальчик нетерпеливо посматривал на часы.

Ну скоро папа там? У него через два часа увольнительная заканчивается.

Увольнительную Максу выдал лично начальник училища. Ему кадет Макаров клятвенно пообещал не опаздывать. А свое слово Макс ценил.

Наконец посетитель вышел от отца и, еще раз с подозрением оглядев Макса, покинул приемную.

Макаров-старший сидел за столом. На этот раз при виде сына он не встал.

— А ты, Максим, я вижу, не меняешься?

— Ошибаешься, пап, — ответил сын, присаживаясь напротив.

Отец недоверчиво хмыкнул и на всякий случай уточнил:

— А ты точно не сбежал?

Макс поспешил его успокоить:

— Нет, мне лично генерал-майор Матвеев — думаю, это имя тебе знакомо, — распорядился увольнительную дать.

Петр Макаров сделал вид, что не заметил поддевки сына.

— Узнаю — наша порода! Уже и с генералом на короткой ноге, — он помялся, как будто не знал, что еще сказать, и, может, поэтому спросил: — Ты на меня еще сердишься? Ну, за то, что я тебя в Суворовское сдал?

Макс хмыкнул:

— Спасибо, что не в детский дом, — а затем добавил: — А если серьезно, я тебе даже благодарен. Умею ходить теперь не хуже любой породистой лошади.

Макс встал и прошелся перед отцом строевым шагом.

Тот засмеялся:

— У тебя одни шуточки на уме.

Макс посерьезнел:

— А вот и нет. Я к тебе по делу.

— А я все гадал, когда ты это скажешь! — почти с радостью воскликнул отец, — Выкладывай, что опять натворил? Только если дело касается трупов — это к матери, — неуклюже попытался пошутить он.