Лисандро Отеро - Так было. Бертильон 166

Даскаль вошел в кафе, снял телефонную трубку, опустил в отверстие монету и набрал номер. Кристина ответила глуховатым голосом (верно, только встала после сиесты). Даскаль сказал, что получил письмо и зайдет сегодня вечером. В ответ Кристина сказала, что ни Алехандро, ни Карлоса дома не будет: «Я приготовлю холодный ужин».

На улице уже совсем стемнело, сыпал мелкий дождь. Даскаль пошел туда, где стояла его машина. Закурив сигарету, он шагал энергично, чувствуя под ногами твердый асфальт.

Война окончилась; празднично и торжественно провозгласили республику. Для Каетано было все равно: что генерал-капитан, что президент. В его жизни ничего не переменилось: он жил, не слезая с седла, буквально не слезая; так и жил.

Чтобы присматривать за своими пятью лавками, разбросанными по всей северной части Матансас, ему приходилось непрерывно разъезжать. Ночь заставала его дремлющим верхом на лошади, которая перебиралась через горы и тростниковые заросли, пересекала ручьи и карабкалась по склонам. Как раз в те времена пришел к нему на службу Маноло Эстрада. Вооруженный Маноло неустанно сопровождал его в этих путешествиях, следуя за ним в пятидесяти шагах.

Раз в неделю он ездил в Карденас, чтобы положить в банк выручку и заодно уладить все остальное. В городе Каетано оставался не больше, чем требовали того дела. Он ни в коем случае не хотел попасться в сети мирских соблазнов. У него была совершенно определенная цель: собирать земли, получать прибыль и не давать деньгам лежать мертвым капиталом, а все время пускать в оборот, чтобы они приносили новые деньги. В центре этого мира, который он создавал, будет он сам, и он будет править. Но пока он был лишь посредником.

Маноло Эстрада был женат на хорошей женщине; она была широкобедрой и миловидной, а волосы укладывала на затылке пучком; но она так и не родила ему сына — что-то не ладилось у нее по женской части. Эстрада служил у Каетано уже два года, когда его жене потребовалась операция. Эстрада попросил у Каетано сто песо на врача, но тот отказал, потому что у Эстрады «не было ничего, что бы он мог дать под залог». Так они разошлись, и Маноло ушел работать к мистеру Кену, на сахарный завод «Уньон».

Каетано Сарриа позволял себе только два удовольствия: любовницу, которую навещал раз в неделю — предварительно согласовав это со священником, — и табак. За день он выкуривал несколько дешевых сигар по полсентаво за штуку, которые мистер Кен ненавидел. Как-то раз, когда они обсуждали право на проезд по чужой земле, американец предложил ему хорошую сигару, но Каетано отказался. «Если я привыкну к хорошим, — сказал он, — то не смогу уже вернуться к своим прежним».

Целые годы провел он в седле. К тому времени, когда президентом стал Менокаль [28] * Менокаль — генерал Марио Гарсиа Менокаль — кубинский буржуазный политический деятель, крайний реакционер; лидер консервативной партии и крупный сахарозаводчик; в 1913–1921 гг. — президент Кубы. , Каетано, собрав сбережения, открыл магазин в Колоне. Там он и познакомился с Лолой Меной, швеей, которая латала ему штаны, протершиеся в седле. У этой женщины была своя мечта: бросить шитье и перебраться в столицу. Каетано сделал Лолу своей любовницей, а когда у них родился сын, купил домик неподалеку от магазина. Мальчика крестили в соборе святого Карлоса Матансасского и нарекли Алехандро Каетано де Хесус. А за день до того родители обвенчались в приходской церкви Колона.

Сахар был в цене и давал хорошие прибыли. Каетано поделил свои земли на участки и засадил их табаком, кофе, сахарным тростником и фруктовыми деревьями. Когда начали расти цены на сахар, он велел уничтожить все посевы: вырубать и жечь на своих землях кустарник и сады. Земля нужна была под сахарный тростник.

Потом было Сараево, началась война, и цены на сахар еще больше поднялись. В Колоне все спорили: кто кого — кайзер маршала Фоша или маршал Фош кайзера; один Каетано не терял времени на разговоры. Он смотрел, как подрастает маленький Алехандрито, да покупал рисовую пудру Лоле, чтобы та не утратила красоты, а по вечерам подсчитывал золотые унции, дублоны, центы, луидоры и эскудо.

Однажды утром он отправился в Гавану с чемоданом, битком набитым купчими и акциями. На вокзале Вильянуэва взял машину до Торгового банка. Администратор, старый знакомый, принял его тут же. Они обсуждали что-то до поздней ночи. Остановился Каетано в отеле «Инглатерра». На следующий день они снова встретились, долго беседовали, писали, цифры, сидя за заваленным бумагами столом. На третий день беседа продолжалась уже в присутствии нотариуса. Вечером того же дня Каетано сел на поезд и вернулся в Колон. Придя домой, он тут же лег спать — так был измучен — и ни Слова не сказал Лоле о том, зачем ездил.