Олдос Хаксли - Монашка к завтраку [сборник]

Мистер Тоупс неспешно последовал за нею через ворота и через полосу песка. Следил, как бежала она, по-мальчишески стройная, от кабинки длинным пружинящим шагом. Следил, как прыгала, поднимая тучу брызг, по делавшейся все глубже воде, как бросилась вперед и поплыла. Следил, пока не превратилась в крохотную темную точку в дальней дали.

Вышедший из своей кабинки маркиз встретил его медленно бредущим по пляжу со склоненной головой и шевелящимися губами, словно бы обладатель их повторял про себя то ли молитву, то ли стихи.

– Доброе утро, синьор. – Маркиз пожал ему руку, вложив в пожатие нечто большее, чем обычная английская любезность.

– Доброе утро, – ответил мистер Тоупс, позволяя пожать себе руку. Ему было обидно, что прервали ход его мыслей.

– Она очень здорово плавает, эта мисс Буццакотт.

– Очень, – нашел нужным подчеркнуть мистер Тоупс и улыбнулся про себя, подумав, сколько прекрасного и поэтического он мог бы наговорить, если б захотел.

– В общем, так, – проговорил маркиз слишком уж по-простецки. Обменявшись рукопожатием, мужчины пошли каждый своей дорогой.

Барбара по-прежнему была в сотне метров, когда услышала, как раскатисто прокатился, наплывая от виллы, и замер гуд гонга. Черт, опять она опоздала! Она убыстрила движения рук, потом, взметая брызги, выскочила на мелководье, раскрасневшаяся и задыхающаяся. Прикинула: минут на десять опоздает – только-только и успеет волосы в порядок привести и одежду. Миссис Тоупс снова выйдет на военную тропу, хотя что за дело этой старухе читать ей нотации, одному только Богу известно.

Пляж был почти пустынным – когда она, тяжело дыша, рысила по нему, то взгляд не замечал никого ни справа, ни слева. Вот если б был у нее конь, чтоб мчаться галопом по кромке воды многие-многие мили. Она б тогда ускакала прямо до самого Бокка-д’Арно, одолела бы реку вплавь (видела себя припавшей к спине коня, пока тот плыл, ноги на седло закинула, стараясь не замочить подошв), а потом опять – галопом, галопом, одному только Богу известно – докуда.

У кабинки она неожиданно встала. Там, на волнистом песке, увидела надпись. Путь ей преградили большие, с трудом различаемые буквы:

О, КЛАРА Д’ЭЛЛЕБЁЗ

Барбара сложила неясные буквы воедино. Их не было, когда она купаться шла. Кто?.. Девушка глянула вокруг. Пляж был совершенно пуст. И что это значит? «О, Клара д’Эллебёз». Барбара взяла из кабинки банный халат, сунула ноги в сандалии и, как могла быстро, помчалась обратно к дому. В душу ей закрался жуткий-прежуткий страх.

Утро выдалось таким душным, что ломило голову, дул горячий сирокко, вздымавший все флаги на флагштоках. К середине дня половину неба затянуло грозовыми тучами. На море солнце еще блистало, зато над горами все сделалось черно-синим. Гроза шумно разразилась над головами, как раз когда все пили послеобеденный кофе.

– Артур, – произнесла миссис Тоупс с мучительным спокойствием, – будь любезен, закрой ставни.

Она вовсе не была напугана, нет. Но предпочитала не видеть молний. Когда в комнате потемнело, она принялась говорить – учтиво и без умолку.

Откинувшись на спинку глубокого кресла, Барбара думала о Кларе д’Эллебёз. Что это значит и кто такая Клара д’Эллебёз? И зачем он написал это там, чтобы она увидела? Он… какие могут быть сомнения в том, кто это написал? Сверкание зубов и глаз, военное приветствие: ведь знала же, что не должна махать ему в ответ. Он написал это там, пока она в море плавала. Написал, а потом убежал. Ей это даже начинало нравиться: просто необычное слово на песке, как след человеческой ноги в «Робинзоне Крузо».

– Лично я, – говорила миссис Тоупс, – предпочитаю «Харродз» [167] «Харродз» – один из самых престижных и дорогих универмагов в Лондоне. .

Грянул и раскатами разошелся гром. Недурное развлечение, подумала Барбара, кое-кто, во всяком случае, чувствует, что что-то происходит, все-таки разнообразие. Ей вспомнилась маленькая комнатка на половине лестницы в доме леди Тингами – с книжными полками, зелеными занавесками и оранжевым абажуром на лампе, а еще тот гадкий молодой человек, похожий на белого слизняка, который там попытался ее поцеловать, в прошлом году, когда они танцевали. Только то было совсем другое – ничего серьезного, а молодой человек был до ужаса уродлив. Ей виделся маркиз, бегущий по пляжу – быстрый и живой. Все тело, будто из меди, и черные волосы. Он, конечно же, очень красив. Но так, чтобы влюбиться… а вообще, что это означает? Возможно, когда она его получше узнает. Даже сейчас ей воображалось, что она нечто такое обнаружила. «О, Клара д’Эллебёз». Какая же необычайная это штука!