Петер Эстерхази - Исправленное издание. Приложение к роману «Harmonia cælestis»

Докладываю, что намеченную на апрель месяц 1968 г. поездку в Западную Германию я вынужден отложить, так как примерно в это же время один из моих венских родственников собирается приехать в Венгрию.Но все же он подает документы на выезд и сообщает, кого собирается навестить (знакомые имена, одни — по прежним донесениям, другие — по воспоминаниям детства).

А это еще что за бред?! Молчать, переписывать. Maul halten und weiterdienen. (Его выражение.) Докладываю, что Петер Эстерхази (р. 14 апреля 1950 г., место жительства: Будапешт, III р-н, ул. Эмёд, 20) в настоящее время сдает выпускные экзамены в будапештской гимназии ордена пиаристов, учился всегда на «отлично». После гимназии собирается поступать на математическое отделение естественнонаучного факультета Будапештского университета им. Лоранда Этвеша. Прошу органы внутренних дел, в случае если на вступительных экзаменах он наберет необходимое количество баллов, поддержать его поступление. Чанади.

Заключение:(…) Учитывая добросовестную работу агента, предлагаю поддержать его просьбу. Мероприятия: По поводу поступления предлагаю направить служебную записку в соответствующий отдел МВД.

Заботливый отец. Правильный человек этот Чанади. И порядочный. Он просит поддержать меня при условии , если я наберу необходимое количество баллов. Хотя если баллов будет достаточно (насколько помню, я набрал девятнадцать из двадцати), то на хера мне поддержка? Неужто минусы моего социального происхождения и обучения у пиаристов уравновешивались стукачеством? Вот и опять мы видим, что диктатура — не фунт изюма.

Поллачек также поддерживает его просьбу. Порядочный человек этот Поллачек. Здесь все порядочные. Кстати, учился я не всегда на «отлично», во втором классе гимназии, помнится, именно по математике мой любимый преподаватель Погань выставил мне «четверку». Как же мне было стыдно!

Двое «порядочных людей» обсуждают задачи, связанные с планируемой на май заграничной поездкой. Одному из них — агенту — предстоит навестить Р. и, если та попросит отвезти записку или письмо, согласиться.

У Р. тем временем появился внук! С оперативной точки зрения важно, чтобы она поддерживала с сыном связь через нашего агента.

Пока агент ездил в Австрию, я сдал выпускные экзамены в гимназии пиаристов. Мне кажется, на наших преподавателей отец производил хорошее впечатление. И я всегда радовался, когда на родительское собрание отправлялся именно он. Наверное, мне хотелось, чтобы преподавателям сквозь призму моего отца легче было разглядеть мою (относительную) талантливость. Ведь стоило им взглянуть на отца, как им становилось ясно, что из меня еще кое-что может получиться. <���Кстати, мне вовсе не трудно писать об отце в «прежнем тоне»: достаточно просто вспомнить его. Эту способность я сохранил, хотя был уверен, что потеряю ее.>

[Из рецензии на немецкое издание «Гармонии»: «Дочитывая роман, трудно освободиться от ощущения, что вся эта огромная книга — не что иное, как памятник реальному отцу П. Э., Матяшу Эстерхази, этому интеллигенту, человеку с железной волей (!!!), прожившему жизнь, которой очень и очень позавидовал бы Мартин Вальзер». Бедный Вальзер. Это именно то, что я называю вселенским юмором. Смешон сам мир, со стоном вздыхаю я.]

<���Богу венгров поклянемся навсегда, никогда не быть рабами, никогда! — по радио передают Петефи, сегодня 15 марта, революционный праздник. У меня до сих пор сохранилась кокарда, которую сшила мать, она уже совсем выцвела. Всякий раз утром 15 марта Мамочка собственноручно прикалывала их нам на грудь. Наш отец, словно пятый ребенок, тоже вставал рядом с нами, и мать английской булавкой прикрепляла кокарду к лацкану его пиджака. Кокарды были маленькие, нам хотелось иметь побольше, но мать объясняла что-то насчет вкуса. С точки зрения семейных традиций в отношении к революции 1848 года были некоторые неясности, но личность отца, казалось, снимала противоречия. Настоящий венгр, защитник бедных, да и сам бедняк, а в тайне еще и граф. Так что да здравствует свобода! Да здравствует родина! с.>

Невероятной длины донесения (14 и 11 листов) о зарубежной поездке; толковые, подробные отчеты, автор которых явно обладает интеллектом и хорошей памятью. Ничего интересного. Выписываю только изюминки. В. обнял меня и радостно приветствовал.(…) Он снова попросил меня быть осмотрительным, особенно в переписке.Еще раз: предать можно только все целиком. (…) Они с жиру бесятся, сами не знают чего хотят, в качестве примера он упомянул сына министра иностранных дел ФРГ Бранда(?), этот молодой человек на одном из студенческих сборищ заявил, что всех боннских министров надо повесить, в том числе и его папашу, хотя на митинг он прибыл на «мерседесе», который ему недавно подарил отец.