Исабель Альенде - Игра в «Потрошителя»

_____

Особая способность Индианы излечивать болезни одним своим присутствием и «соматизировать» чужие переживания проявилась еще в детстве; девочке пришлось нести ее как тяжкий крест до тех самых пор, пока она не нашла ей практического применения. Индиана изучила основы анатомии, получила диплом физиотерапевта и через четыре года открыла лечебный кабинет в Холистической клинике, с помощью отца и бывшего мужа, которые первое время, пока у Индианы не сложилась клиентура, оплачивали аренду помещения. Отец говорил, что у нее есть где-то эхолокатор, как у летучей мыши, чтобы угадывать вслепую, где кроется болезнь и насколько она опасна. С помощью этого эхолокатора она ставила диагноз, определяла способы лечения и судила о результатах, но излечивала в основном за счет своего доброго сердца и здравого смысла.

Ее способ «соматизировать» переживания был прихотлив, проявлялся в разных формах, иногда срабатывал, иногда — нет, но когда эта способность ей отказывала, на помощь приходила интуиция, которая никогда не подводила Индиану, если речь шла о здоровье пациента. Ей хватало пары сеансов, чтобы определить, есть ли у клиента улучшение. Если такового не наблюдалось, Индиана направляла его к какому-нибудь коллеге по Холистической клинике — специалисту по иглоукалыванию, гомеопатии, лечению травами, визуализации, рефлексологии, гипнозу, музыкальной и танцевальной терапии, естественному питанию, йоге и всему такому прочему, чего в Калифорнии полно. Можно было по пальцам сосчитать пациентов, которых она препоручила врачам: к ней приходили люди, уже перепробовавшие почти все, что могла им предложить традиционная медицина.

Индиана начинала с того, что выслушивала историю нового клиента, тем самым давая ему возможность облегчить душу; иногда этого хватало: способность внимательно слушать творит чудеса. Потом переходила к наложению рук, ибо верила, что человеку нужно, чтобы к нему прикасались; излечивала больных одиночеством, тоской или раскаянием с помощью простого массажа. Если болезнь не смертельна, говорила она, тело почти всегда излечивается само. Ее роль состояла в том, чтобы дать телу время и облегчить процесс: такое лечение не для нетерпеливых. Она использовала комбинацию методик, которую именовала интегральной санацией, а отец ее, Блейк Джексон, называл попросту колдовством; подобное определение могло отпугнуть клиентов, даже в таком терпимом городе, как Сан-Франциско. Индиана облегчала симптомы, заговаривала боль, снимала отрицательную энергию и помогала пациенту восстановить силы.

Это она и проделывала в данный момент с Гэри Брунсвиком: тот лежал навзничь на столе, покрытый простыней, с полудюжиной мощных магнитов на груди. Глаза его были закрыты: Индиана усыпила его ароматом индийского нарда, навевавшим покой, и еле слышной записью струящейся воды, ветерка и птичьих трелей. Брунсвик ощущал, как ладони Индианы сжимают его голову, и осознавал с тоской, что сеанс подходит к концу. В этот день ему, как никогда, требовалось воздействие целительницы. Ночь прошла тяжело, изнурительно, утром он мучился, будто с похмелья, хотя и не пил спиртного, и явился в кабинет Индианы с невыносимой головной болью, которую та своей магией смогла облегчить. Целый час она воображала поток космической пыли, струящийся из какой-то далекой точки в безграничной Вселенной и, проходя через ее руки, окутывающий пациента.

С ноября прошлого года, когда Брунсвик впервые появился у нее в кабинете, Индиана перепробовала разные методы с такими скудными результатами, что уже начинала терять надежду. Он уверял, что лечение помогает, но Индиана распознавала болезнь с точностью рентгена. Она верила, что здоровье зависит от гармонического равновесия между телом, разумом и духом, а поскольку не могла обнаружить никаких аномалий в организме Брунсвика, все симптомы приписывала мучительно ищущему уму и плененной душе. Гэри уверял, будто прожил счастливое детство и нормальную юность; значит, зло, скорее всего, происходило из прошлых жизней. Индиана ждала только случая, чтобы ненавязчиво указать ему на необходимость очистить карму. Был у нее на примете тибетец, очень опытный в таких делах.

Этот Брунсвик представлял собой сложный случай. Сразу, на первом сеансе, еще до того, как пациент открыл рот, Индиана поняла это, ощутив железный венец, сдавливающий ему виски, и мешок камней, обременяющий спину: несчастный влачил чудовищной тяжести груз. Хроническая мигрень, изрекла она, и Брунсвик, изумившись такому, как он полагал, ясновидению, признался, что головные боли усилились в последний год настолько, что ему пришлось бросить работу геолога. Такая профессия требует отменного здоровья, сказал он: геолог пробирается в пещеры, поднимается в горы и разбивает лагерь в безлюдных местах. Ему было двадцать девять лет, лицо приятное, телосложение хрупкое, волосы острижены коротко, чтобы не была так заметна ранняя лысина; за очками в черной оправе серые глаза, глядящие на мир без особого доверия. В кабинет номер восемь он приходил по вторникам, строго в назначенный час, а в случае острой необходимости просил устроить ему на неделе еще один сеанс.