Исабель Альенде: Два слова

У нее было дивное имя — Белиса Крепускуларио. Священнику в своих книгах такого не найти и матери не придумать. Откуда оно взялось? Она сама искала его по свету, пока не нашла и не примерила на себя. А жила Белиса Крепускуларио тем, что продавала слова. Бродила с ярмарки на ярмарку, из деревни в деревню, ставила свой маленький навес — четыре палки с натянутым на них куском мешковины, чтобы укрыться от дождя и солнца, и принималась за дело. Ей не было нужды расхваливать свой товар. Столько раз побывала она и тут и там, что все ее знали и, едва завидев на краю деревни с узелком под мышкой, спешили на площадь, к ее привычному месту. Ведь случалось, ждали они Белису по году и больше со своей нуждой. Лишнего с них она не брала. За пять сентаво раздавала стихи для памяти, за шесть делала сны счастливее, за девять писала письма влюбленным, за двенадцать обучала самым новым и самым обидным словам тех, у кого были заклятые враги. Кто брал товара на пятьдесят сентаво, получал в подарок тайное слово — то, что могло уводить тоску. И надо ли говорить, что каждому доставалось свое, особое, без обмана. Всякий знал наверняка: во всем огромном мире никому другому оно служить не станет.

А родилась Белиса Крепускуларио в большой семье. Такой бедной, что даже имен для детей в ней не находилось. Было это в самой засушливой из всех земель. Росла она и знала одну заботу, одно счастье — пережить вечный голод, не умереть от вековой жажды. Исполнилось ей двенадцать лет, когда пришла засуха, какой никогда здесь не видывали. Похоронила Белиса четверых своих братьев и сестер, а когда стал приближаться ее конец, решила: лучше отправиться в путь, в сторону моря, авось по дороге удастся перехитрить смерть. Смерть-то она обманула, да еще кое-что и нашла. На краю какой-то деревушки, застывшей на морском берегу, бросил ей ветер под ноги газетный лист, а на нем — значки. Подняла она желтый расползающийся лоскут и долго разглядывала, не понимая, какая в нем польза. Любопытство оказалось сильнее робости. Подошла Белиса к мужчине, что купал поблизости свою лошадь. В той самой воде, что такой сладкой показалась Белисе чуть раньше.

— Это спортивная страница местной газеты, — объяснил мужчина. Он ничуть не удивился вопросу. Ведь в тех краях грамотных людей было совсем немного.

Ответ смутил Белису, но побоялась она показаться назойливой и лишь осведомилась, что означают маленькие мушиные лапки, нарисованные на бумаге.

— Это слова, девочка. Здесь говорится, что Фульхенсио Барба нокаутировал в третьем раунде Негро Риснао.

Вот тогда-то и узнала она, что слова похожи на птиц: летают себе на воле как хотят, безо всякого порядка и согласия. И каждый, немного наловчившись, может насобирать их и начать продавать. Поразмыслила Белиса о своей судьбе. Куда ей податься? Что ждало ее в жизни? Выбор невелик: стать проституткой или кухаркой-рабыней у богатых людей. Вот, пожалуй, и все. Продавать слова — разве лучше придумаешь? И принялась Белиса усердно их собирать, приручать и предлагать людям. Те сначала удивлялись, но потом попривыкли, научились обращаться с ее товаром и остались довольны. Так и жила она и иного не искала. Много лет торговала Белиса словами, прежде чем открылось ей, что можно их еще самой и писать. И поняла, сколько пользы сулит это ее делу. Потому и заплатила священнику двести песо звонкой монетой за то, что научил ее грамоте. На оставшиеся от сбережений десять песо купила она словарь. Прочла его весь, от А до Я, и выбросила вон: не хотела мошенничать и подсовывать людям, то, что уже побывало в фабричной упаковке.

И вот однажды, дело было в августе, сидела Белиса под навесом. Пришел к ней старик со своим горем: десять лет ждет он пенсии и никак не дождется. Где взять слова, чтобы добиться справедливости? Но не успела Белиса ему помочь. Ворвались на площадь люди Полковника. Главным у них был Мулат, он прославился в тех землях верностью хозяину и скорым на расправу ножом. Мчался Мулат, как ураган, а за ним вихрилась пустота: женщины с детьми разбегались, куры разлетались, даже собаки пулей уносились прочь. Ни одной живой души не осталось на площади. Только Белиса Крепускуларио. Она-то никогда не видела Мулата и очень удивилась, что он направился прямо к ней.

— Так это ты продаешь слова? — спросил он и ткнул в ее сторону скрученным хлыстом.

— К вашим услугам, — ответила она.

Не успела она это сказать, как накинулись на нее приехавшие с ним люди: и навес опрокинули, и чернильницу разбили. Кто-то взвалил ее себе на плечо, словно солдатскую скатку, и бросил поперек лошадиного крупа за спину Мулату. И пустился отряд галопом на юг.